Нюргун Боотур Стремительный

Скачущий
На Вороном коне,
Стоя рожденном
На грани небес,
Стремительный Нюргун Боотур,
Нагрянувший сам сюда
На безумствующие небеса,
С пустыми руками от нас не уйдет.
Опустошит он наше гнездо,
Опрокинет он наш очаг,
Затопчет огонь, хохоча,
По ветру развеет золу…

Пусть бы три грозных богатыря,
Три стража смерти пришли,
С края света сюда прилетев,
И неукротимых этих бойцов
Скрутили бы арканом своим
И розняли бы, наконец,
Ожил бы я тогда! —
Такие слова сказал
Улуу Суорун Тойон,
Так он, охая, простонал;
И посохи огненные свои
С трудом руками поймав,
Грузно старец налег
Всей грудью на них,
Исступленно вертя в высоте
Сверкающие острия…

Еланью владеющая ледяной
На крутизне бесноватых высот,
Сидящая с закоптелым лицом
На кровавом ложе своем,
Та, которую не перехитрить
Заклинающим по три дня подряд
Восьмидесяти восьми
Черным шаманам и колдунам,
Простирающая, как тучу, обман,
Не смиряющаяся ни перед кем,
Грозная Куохтуйа Хотун,
Увидав, что владыка ее, супруг,
Улуу Суорун Тойон,
Всем туловищем огромным своим
Содрогаясь,
Вот-вот умрет,
Завопила,
Руками всплеснув.
Страха не знавшая никогда,
Устрашилась даже она;
Решила в уме своем,
Что, мол, пусть виновник беды
Пропадает сам за свою вину,
Погибает сам
За свои грехи…
Всполошилась старуха,
Беснуясь, мечась,
В отчаяньи зычно крича,
Умолять, взывать начала.