шие маляры. Раз уж привыкли руки к топорам, так зачем далеко ходить? Все должны понять, что жить, соблюдая закон, гораздо комфортнее и выгоднее, чем пытаться прыгнуть выше себя. Запомните, Лидия Алексеевна. И такой важный-важный сидел президент, такой официальный, строгий, что никто ни на секунду не усомнился в маленькой, кухонной пресс-конференции. Можно, наверное, подать не менее кухонную апелляцию, провести диванные дебаты, устроить комнатный переворот и объявить квартиру номер «Семь» независимым и гордым государством. А несогласных сослать за хлебом в осенний холод, а победителям разрешить владеть всем содержимым холодильника. - Всё относительно, - неуверенно прошептал Вася и словил такие взгляды, что одним походом за хлебушком так просто не отделался бы. Заставят ещё в хозтовары зайти за чем-нибудь. «И на кухне подмети! Из-под стола не забудь», - как вишенка на праздничном пироге. Один Максим послушно молчал, не доставлял неудобств, смиренно жевал бутерброд с колбасой и закусывал тортиком. Правильный гражданин государства «Квартира шестьдесят восемь». Лишнего не говорил, ничего не требовал, довольствовался тем, что было. Золото, а не человек. Фёдор Николаевич одобрительно на него поглядывал, иногда приговаривал «Пей чай, пей; кушай, кушай», отвечать не просил и лишних слов не тянул. Ни к чему. Бабушка тем временем спохватилась: а где дорогого гостя положить спать? Стремительный вопрос породил такой же быстрый ответ: Лидия Алексеевна спит у себя, её место свято и неприкосновенно, Вася тоже спит один, а Максима уложат с мамой. Итого остаётся раскладное кресло, которое уступят Фёдору Николаевичу. Максим уже было открыл рот, чтобы захныкать об утраченном на время кресле, но бабушка с ловкостью мирового фокусника достала откуда-то шоколадную конфету и быстро договорилась с внуком. У Васи тоже было раскладное кресло, и он закономерно считал, что удобнее ничего нет. Кровать - это кровать, это оплот банальности, плюс, когда появлялись гости, была вероятность, что к тебе подселят кого-то. Бабушка же похлопотала и принесла на стул для Фёдора Николаевича и настольную лампу, и газеты, и даже печенье. Печенье, к слову, она раздала всем, так что Васе с Максимом тоже досталось по блюдечку с лакомством. Гость гостем, а своих тоже надо любить. - Во сколько вы обычно завтракаете? - спросил президент. - Полвосьмого, иногда в семь. Поди покушаете с нами? - Бабушке, видно, очень хотелось угостить президента своими оладушками. - Маша, опростай каструлю мою к завтрашне. Фёдор Николаевич дал согласие на завтрак в семь тридцать. Киборгу-заместителю всё равно, где президент. Главное, чтобы он успел вернуться к самолёту: человек сядет в пассажирский отсек, а заместителя выключат и уберут в грузовой. А когда «здравствуй, город Энный Энск», киборга достанут, стряхнут с него пыль, проверят, подкрутят, где надо, гайки и отправят отрабатывать хлеб. То есть топливо. Мама принесла в комнату лото, карты и несколько книг - русский и французский детективы малоизвестных авторов, Льва Николаевича, Фёдора Михайловича и что-то из современников. Вася и Максим смотрели телевизор. У них Сталлоне, боевик, им некогда размениваться на взрослые скучные занятия, когда мир в огне. Мама с бабушкой играли в лото, а Фёдор Николаевич читал русский детектив. Потом он присоединился для «подкидного дурака». Зазвонил телефон, и бабушка ушла разговаривать. Мама позвала Васю для ещё одного «дурака», а когда через полчаса вернулась бабушка, мама ушла заваривать традиционный вечерний мятный чай. За чаем ещё раз сыграли в лото, потом бабушка села читать гороскоп на завтрашний день. Хоть Васе и Максиму было неинтересно, всё же им тоже пришлось узнать, что приготовило ближайшее будущее. - Фёдор Николаевич, для Весов завтра спокойный день, можно отложить дела до обеда и устроить себе шо... шоп... пинг. Но вечером вас ожидают новости, приятные или не очень, покажет время. - Что такое шопинг? - спросил Максим. - Не знаю, наверное, что-то неспокойное. Слово-то даже звучит странно, - поделилась бабушка знаниями с внуком. - Что суксился, спать хочешь? - Я уже слышал это слово, но забыл его, а сейчас вспомнил, - с детской наивностью поделился переживаниями Максим. - Тётя Ирина однажды мне сказала, что идёт на шопинг, когда я спросил, как у неё дела. И всё-таки, шопинг - это хорошо или плохо? Бабушка отмахнулась газетой и ответила, что тётя Ирина очень посредственная женщина. Вася мудро промолчал, не выдав своего ценного мнения, что для бабушки все посредственные, в том числе и мама. Он цыкнул на Максима, но было уже поздно: иногда правильный гражданин не одно и то же с умным гражданином. - А бабушка Галя из пятьдесят первой квартиры сказала, что наша мама посредственная. Что такое посредственная? Ох, ёжики-матрёжики, что бы сейчас могло начаться! Уж Вася знал. Знал и готовился к скандалу, к Великой Квартирной Ссоре и к недельной Зловещей Молчанке. Как там говаривал один доктор? «У вас молчанка». Бабушка по обычаю кодекса пожилого человека ни за что не вступалась за маму. Дословно: ведь в её годы все женщины были целомудренны, послушны и праведны. Вася предполагал, что не все слова правильно понимал, но на всякий случай всё же не уточнял. Например, что такое «целомудренны» Вася не знал, но подозревал такое что-то эдакое. Правильное, что ли. Наверное. Бабушка вообще любила выступать за всё безупречное по жизни. А мама не давала себя в обиду. Так она это называла. И во всём не соглашалась с бабушкой, потому что та то в гроб всех загоняла, то в монастырь. Вообще-то Вася стоял на стороне мамы. Она часто разрешала и телевизор допоздна посмотреть, и музыку эпилептиков слушать - коронное выражение бабушки. Максим во время таких кухонных разборок обычно ревел. Народ есть народ: сильные сей квартиры делили что-то никому не понятное, грозились друг другу войной первыми попавшимися под руку предметами, а простой люд страдал и претерпевал тяготы жизни. Но сегодня между двумя высшими силами встала ещё более могущественная фигура. Ничьи головы с плеч не полетели, но Фёдор Николаевич строго на всех посмотрел, а на простой люд и того строже. Вася наградил народ лёгким щелбаном. - Макс, ну чо ты рот всё время не вовремя открываешь? - простонал Вася. - Я просто спросил, - промямлил Максим. Так и затихла буря, не успев начаться. Мама с бабушкой посверкали друг на друга глазами, но мудро промолчали. Когда две стороны проигрывают, значит, есть между ними третья сила, выигрывающая. И просто более могучая. Всем в случае чего наваляет, поэтому лучше лишний раз не мявкать. Так бы и длилось молчание холодной квартирной войны, если бы мудрая мама не прервала его: - Фёдор Николаевич, приезжайте к нам на Новый год. У вас в Москве, конечно, хорошо, но суетливо, не по-домашнему как-то. А у нас снег, на площади ёлка и... снег. Много снега. Настроение новогоднее. Числа третьего января, без суеты. Стёпа, то есть Степан Александрович, дома будет, на зимнюю рыбалку свозит вас, а вечером в баню. У нас недалеко от города, полчаса езды всего. - Мама убрала игры и вернулась к остывшему чаю. Вася оживился. Точно, праздники же скоро. Папа ему обещал новую игру подарить, чтобы больше погружения в виртуальность, с очками. Вот в классе все обзавидуются! Лишь бы только папу не уволили. - Обещать не буду, но посмотрю, что можно придумать, - ответил Фёдор Николаевич. После вечерних новостей все разошлись по комнатам. Завтра рабочий день, вставать рано, а бабушке надо успеть оладушек напечь. Пока Максим умывался перед сном, она тихонько проскользнула в комнату к Фёдору Николаевичу. Вася притворился спящим и натурально посапывал. Но, ёшки-матрёшки, как ему хотелось провалиться в вечерние мечты, выполнить оборванную миссию и выйти победителем. Но куда там. Почему-то ему казалось, что Фёдор Николаевич осудил бы за подобные мысли. Хотя что такого-то? Но патриотизм, все дела. Надо о стране думать, об уроках, об оценках, о будущем. О чём ещё с экрана вещал киборг? О долге перед Родиной, например. «Киборг здорового президента», - подумал Вася и сам себе заулыбался под одеялом, довольный шуткой. В общем, бабушка умудрилась опять вторгнуться в его - Васино - личное пространство. - Вы оладушки с чем хотите: со сгущёнкой, с мёдом, со сметаной? Ещё варенье есть. Вишнёвое, больно баское. - С вареньем и со сметаной. Бабушка не торопилась уходить из комнаты, помялась, пошаркала на месте и неуверенно, но при этом осторожно спросила: - Я как раз завтра хотела отчёт отправлять, ходила на проверку к окулисту в нашу поликлинику. Так, может, я вам в руки отдам? Передали бы, поди. И быстрее будет. Фёдор Николаевич взял стакан молока и откусил печенье. - Нет, всё должно быть по форме. Отправляйте, как раньше отправляли. У вас через неделю проверка в детской поликлинике на Гагарина. Мы Максима уже записали к терапевту. - Хорошо, скажу Маше, что плановый осмотр. Спасибо, Фёдор Николаевич. Президент допил молоко. - Идите спать, Лидия Алексеевна. Постойте. Чуть не забыл: ещё на полгода Степан Александрович поработает в ДК, а потом - в учителя, историю преподавать. Место организуем в хорошей школе, так что не волнуйтесь.