Сами же по себе очки содействия ничего мастерам не стоят, да и курс их обмена на что-то ценное тоже, как показал мой печальный опыт, весьма расплывчатый.
На мой взгляд, было бы правильнее предложить что-то конкретное, то, чего обычными путями не достичь. Секретную сильную технику, редкое сокровище, пилюли культивации или сильный эликсир работы учителя Чана, к примеру, раз уж деньгами зажопили.
— В общем, корень зла — неверная мотивация личного состава, — по-философски рассудил я про себя (учитель в метле задумчиво хмыкнул, видимо, соглашаясь), и, стараясь не трогать ветки кустов, медленно повернулся, дабы проведать милую Чжоу Ванкси.
Чжоу Ванкси, тем временем, даром времени не теряла, и вовсю упражнялась, правда, в чем именно — я так и не понял. Сначала она пыталась, как мне вначале показалось, плыть, по крайней мере, движения были похожие. Плавать по усеянной сухой травой и лесным мусором земле было непросто, но она справилась, и уплыла от первоначального месторасположения примерно на полтора му. Потом, найдя то, что находить не следовало и едва не уткнувшись в это лицом, она поплыла обратно (при этом не разворачиваясь).
Подобно невесомому облаку над горами Хуашань, скользила она по земле, собирая одеждой хвою и прошлогодние листья; исполненными воздушной грации и божественного изящества были движения ее совершенных нижних форм из стороны в сторону, вперед и назад, чем поразили мою душу и пленили разум. И если бы мне пришлось сейчас куда-то ползти, то борозда бы за мной осталась глубиной с великий разлом, не меньше.
Завершив разминку, она немного поработала над ловкостью, несколько раз подпрыгнув на животе, при этом прихлопывая себя по животу руками. Потом перешла к тренировке гибкости: не вставая, она свернулась в странный крендель и запустила обе руки сначала в обувь, потом снизу в штанины, и усладила мой взор видом прелестных тонких щиколоток. Не вынимая оттуда рук, перевернулась на спину, сладострастно прогнувшись в пояснице, и несколько раз встряхнула попкой, одновременно пытаясь достать до нее через штанины руками, и у нее не получилось.
Еще у нее не получилось достать из штанины левую руку.
Получившаяся конструкция потеряла равновесие и, опираясь на голову, правую руку и правую ногу сделала два шага вперед и один в сторону, запнулась за кочку и упала, изящно вокруг этой кочки обвившись.
Гибче и тоньше виноградной лозы, огибающей ствол дерева, выглядела грациозная Чжоу Ванкси, и кто бы не мечтал оказаться на месте той кочки, вокруг которой она обмоталась?
Завершив тренировочный комплекс, она перешла к манипуляциям с Ци, и ее тело некоторое время содрогалось от мощи секретной техники ловкости и гибкости, хотя несведущий человек, наверняка, принял бы это за конвульсии.
«Божественное восприятие, ученик», — невозмутимо посоветовал мне из метлы учитель.
Я и так, в общем-то, прекрасно все видел, но поспешил последовать мудрости наставника, и пленительные изгибы невероятной Чжоу Ванкси стали мне различимы еще лучше. Своим горящим взглядом я обследовал все выпуклости и вогнутости, бугорки и впадинки своей изумительно гибкой спутницы (пока она пыталась распутать конечности, как мне наверняка ошибочно показалось).
«Не туда смотришь!» — снова подсказал мне учитель, и я с восторгом воспринял мудрость, овеянную веками, и усилил эту великолепную технику восприятия. Не зря, ведь, определенно не зря передал мне эту технику мудрейший из мудрых, учитель Йи, еще немного, и листва перестанет загораживать от моего пылающего взора прекраснейший цветок!
«Ыыыыоооооо…» — донеслось до меня из метлы, и мне показалось, что у учителя заболели и выпали все зубы сразу, — «Говорящий желудок, ты в состоянии видеть еще хоть что-то, кроме нижних полушарий этой девчонки?».
— Но, ведь, шикарная же задница, учитель! — согласился с критикой я.
«Это да… То есть, нет!».
— И я же стараюсь! Твой смиренный ученик, правда, изо всех сил пытается. Одежда мешает!
«Твою сестру!!!», — заорал потерявший терпение учитель, — «Насекомые, чугунная твоя башка!!!».
И, правда.
Чжоу Ванкси счастливо избежала внимания пауков в моих кустах, зато ее угораздило устроиться на муравьиной тропе, и муравьи были рады прелестной гостье. Они приходили к ней, и заползали везде, но милая сестрица Ванкси не любила муравьев. Она прогоняла их, и муравьи уходили, но возвращались, и приводили с собой друзей.