— Все, никаких плюшек.
Бурчя под нос, я ворвался в заросли кустарника, продираясь сквозь него, ощущая как руки царапают ветки и мелкие шипы. А когда вылез — обомлел. Еще немного и плюхнулся бы на задницу.
— У… Ульях…
Тихо позвал, наблюдая картину «Мальчик и его болотная жаба». Амфибия была немного больше ростом и в разы крупнее: свесив язык как собака, она сидела смирно и позволяла Ульяху чистить ее кожу щеткой для обуви. При этом драгоценная выделяемая ею слизь бледно-зелеными нитями висла на траве от чистки. Все это было настолько невероятно, что пару раз закрыл-открыл глаза, но картинка не исчезла.
— А говорили ты страшная, опасная… На еще яблочко. Хочешь, я буду приходить к тебе и подкармливать? — Жабий язык слизнул угощение с руки Ульяха и что-то там утробно заурчала в ответ, прикрывая свои круглые глаза. — Ты только к нам в деревню не суйся сама, там дядя Гриша охраняет, а он жаб не любит. А еще есть господин зельевар. Вот он, наверное, жаб любит! О, господин зельевар! А вы что там стоите? Да вы не бойтесь, Марфа не кусается!
Марфа? Не кусается? Что здесь вообще происходит?!
— Эээ… Ульях… — жаба приоткрыла свой желтый глаз гладя на меня. — Я, конечно, рад за твою новую знакомую, но нам надо возвращаться. А то скоро темнеть начнет, тебя, наверное, дома еще ждут, да и вообще…
Что входит в это «вообще» я и сам не знал, но надо было выманить мальчишку к себе и уносить ноги. Это она сейчас, ласковая как кошка, а потом глазом моргнуть не успеешь и в пасти окажешься!
— Эх, ну ладно. — Пройдясь последний раз щеткой между глаз, Ульях ни капли не боясь, погладил жабу по голове. — Все, я пошел, а ты веди себя хорошо и тогда я принесу тебе еще яблок с плюшками от тети Клары! Она тебе тоже бы понравилась, она такая же хорошая, как и господин зельевар!
Мне очень хотелось сорваться с места, схватить его подмышку и сбежать, но я будто прирос к месту. Жаба, глядя на меня уже двумя глазами, оглушительно квакнула, когда Ульях поравнялся со мной: развернулась к нам спиной и попрыгала в другую сторону, вызвав у меня выдох облегчения. Ругал мальчишку уже когда убрались от этих мест подальше, но все мои увещания и предостережения были как горохом об стену.
— Да она бы меня не тронула! Вы ведь видели какая она послушная! И глаза добрые! И вообще ей тут одной грустно!
— Это она тебе сама сказала?
— Да. Честное слово, господин зельевар! Только она не вслух это говорила…
Я резко остановился, взяв мальчишку за руку и посмотрев тому в глаза. Честные, голубые, яркие как утреннее небо. Пальцы еле ощутимо кольнуло — обычный признак того, что рядом со мной использовали магию. Только я ее не призывал. Кроме нас никого здесь нет. И вывод только один. Над которым то ли плакать, то ли смеяться.
— Ульях, ответь мне только честно. — Он кивнул. — С тобой такое еще происходило? — Он подумал и отрицательно покачал головой. — Что ты почувствовал, когда жаба с тобой «заговорила»?
— Слабость. Я даже упал. Дискомфорт в голове, но не долгий. А потом мы разговорились.
— И тебя не смутил этот факт? Что ты разговариваешь с амфибией?
— Да нет. Ей же грустно и одиноко было.
Не деревня, а кладезь талантов!
— Так, мы сейчас, сейчас, идем к тете Кларе. Да.
— Так мы там уже были?
— Цветы дарить. Сдавать. Отдать. В общем надо!
И не отпуская его руки от разных случайностей, повел к знахарке. Конечно, когда мы прибыли в деревню на меня косились да прерывались спросить, что же натворил мальчишка, но мне вот было не до них — сплетней на эту тему я и завтра наслушаюсь. Правда я не учел тот факт, что знахарка могла быть и не дома, но мне сегодня как-то несказанно «везло».
— Простите, что мы опять к вам, но мы к вам. По срочному делу. И я лилии принес, взамен испорченных.
Женщина, посмотрев на нас с удивлением, кивнула, приглашая в дом. Переступив все того же кота — он вообще позу менял? — я оставил Ульяха на кухне, а сам поманил знахарку на крыльцо.
— Надеюсь у тебя веские причины отрывать меня…
— Что ты знаешь про Говорящих со Зверями?
Она даже рот закрыла от услышанного. Оглянулась на прикрытую дверь и, понизил голос, ответила:
— Достаточно. А теперь выкладывай все… Вик.
— Похоже Ульях один из них. — Я запустил руку в волосы, нервно их теребя — привычка. Зеленые глаза напротив подозрительно сощурились. — Я не застал момент пробуждения, но зато видел, как он чесал и разговаривал с болотной жабой, а та его послушно слушалась. Потом он мне сам рассказал подробности и было не сложно распознать что с ним произошло. — Оставив свою шевелю в покое, улыбнулся несколько измученно. — Клара, он маг. И не какой-то там боевой маг, зельевар, целитель, а редкий маг. Способность говорить с любыми тварями настолько невелика, что по всей стране таких лишь двое. Пусть и официально, но мы бы услышали истории. Его на обучение надо.