То, что я увидел, стремительно выбило из меня дыхание, будто молния прошла от глаз до кончиков пальцев на ногах.
Да, Mirabell совершенно обнаженная, но не для меня.
В углу ее спальни в золотом кресле сидел Fritz.
Его губы плотно сжаты, а острый подбородок выступает вперед клином.
Казалось, что Fritz не замечает наготу Mirabell.
В Северных землях люди привыкли к наготе, а в южных нагота считается грехом.
Хотя все должно быть наоборот.
Mirabell танцевала на мраморном столике для своего нового жениха.
Она словно почувствовала мой заинтересованный взгляд, мельком взглянула в окно, увидела меня.
Едва заметная улыбка прошла по лицу Mirabell, и моя красавица продолжила танец.
Она упивалась тем, что на нее обнаженную смотрят два жениха: бывший и новый.
"Я не подведу тебя после свадьбы", - Mirabell обратилась к Fritz.
Он в ответ покровительственно кивнул:
"Я не сомневаюсь, что ты станешь мне правильной женой, - Fritz отпил из золотой чаши. - Не требую от тебя верности.
У нас, на Севере, верность не в почете, потому что холодно, и некоторые мужчины лишаются на морозе своего мужского достоинства.
Условия настолько суровые, что девушка должна пытаться родить хоть от кого, хоть от любого встречного.
Если понадобится, то я помогу тебе в выборе любовника, но пока это не нужно.
Я еще ничего себе не отморозил". - Fritz адски зевнул.
Как можно зевать в присутствии обнаженной танцующей прекрасной девушки?
Я горел негодованиям, по телу побежали красные пятна от соприкосновения с ядовитым плющом.
Каждый раз после подглядывания я купался в целебном источнике, чтобы пятна исчезли.
Словно я виноват, я спрыгнул на землю, наступил на игуану, но не обратил на нее никакого внимания.
Игуана не обиделась на меня.
Я тайно пробрался в дом, за многие годы изучил повадки слуг, рабов в доме Mirabell, а также все проходы и комнаты.
Мы часто целовались в укромных уголках.
Рабы в это время обычно на кухне доедали и допивали то, что осталось после вечерней трапезы хозяев.
Без приключений я добрался до флигеля, в котором находилась спальня Mirabell.
Проник в ее личную комнату омовения и справления нужды.
Обычно Mirabell справляла нужду в своей спальни, в специальный кувшин, но при женихе она постесняется.
Одно дело - танцевать перед ним голой на столе, другое - показывать интимные подробности.
В комнате уединения я ждал недолго, и не напрасно.
Mirabell забежала, закрыла за собой дверцу, даже не заметила меня, потому что спешила вернуться к жениху.
Она присела на золотой стульчак, затем поднялась.
По ее коже сбегали жемчужины пота после танца, веяло здоровьем и весельем.
От меня же пахло рыбой, потому что в тот день я собрал огромный урожай форели с икрой.
Возможно, что именно запах рыбы заставил Mirabell обернуться.
"Jacque, что ты здесь делаешь?" - Mirabell нисколько не удивилась моему появлению, задала вопрос, потому что нужно было с чего-то начать разговор.
"Что может делать пылко влюблённый юноша в комнате уединения своей любимой девушки?" - я ответил быстро, намного быстрее, чем подумал, а затем только задумался.
Действительно, что можно делать здесь и зачем?
Mirabell тоже задумалась, мысль ей показалась загадочной.
"Я испытываю огромное облегчение, потому что встретила Fritz", - Mirabell поцеловала меня нежно, но не так, как прежде, без смысла.
"Я видел твое облегчение", - прозвучало двусмысленно, но Mirabell либо не заметила двусмысленности, либо не захотела заострять на этом слове внимание.
"Свадьба с тобой была бы ошибкой, теперь ты свободен и можешь соблазнить другую девушку", - Mirabell улыбалась мило, она всегда улыбалась очаровательно.
Я сравнивал ямочки на ее щеках с ямочками на теле, даже обошел Mirabell по кругу, хотя в тесной комнате уединения это затруднительно.
Впервые я видел обнаженную подругу рядом, а не через окно.
Мысль о том, что Fritz посмотрел на наготу Mirabell раньше меня, просто испепеляла.
"Mirabell, подожди, не делай глупости", - я так сильно напирал, что Mirabell вынуждено присела на стульчак.
И вовремя.
"Дорогая, у тебя все в порядке?
Запор?" - Дверь неожиданно распахнулась, в комнату уединения заглянул Fritz.