Графиня Virginie Albertine de Guettee в это время выпустила пушистого котенка из рук, загляделась на облачко.
Котенок сразу убежал ловить солнечного зайчика.
Из переулка вышли Isabelle, Chantal, Esmeralda и Cristo.
Cristo несла перед собой небольшое зеркало, держала его перед Isabelle.
Акробатка смешно прыгала перед зеркалом, а другие Chantal и Esmeralda пытались в него заглянуть и корчили смешные рожицы.
Блондинка преобразилась: из безучастной ко всему, она превратилась в заинтересованную.
Если бы ее в этот момент увидел купец Ronaldo, или другие мужчины, с которыми она сегодня столкнулась в прибрежном городе, то они бы поразились удивительной перемене в поведении и лице блондинки.
Она подбежала к подружкам, обнимала их целовала.
Isabelle, Esmeralda, Chantal и Cristo с визгом набросились на блондинку, тискали ее в ответ, целовали, хохотали, обнимали.
- Мы хотим кушать, но только на нашем корабле, - Cristo поднесла к личику блондинки зеркало. - Virginie, раскрой смешно ротик, пальчиками подними реснички - знаешь, как будет смешно! - Cristo надула щечки, а Chantal задорно ткнула в них пальчиком.
Воздух со свистом вылетел сквозь пухлые губки Cristo.
Все расхохотались.
После этого блондинка тоже, к всеобщему удовольствию, корчила перед зеркалом рожицы.
Хохот стоял над площадью, будто цирк приехал.
Из харчевни выглянул толстый усатый мужчина неполных лет.
Он с неподдельным удивлением разглядывал веселящихся заморских незнакомок.
А удивить трактирщика очень трудно.
- Леди, хотите поправить здоровье, а то вы очень худые, - трактирщик пытался привлечь к себе внимание куском чебурека.
Он размахивал чебуреком, как флагом.
Доразмахивался: голодный пес выхватил чебурек и, высоко поднимая задние лапы, побежал в сторону зарослей барбариса.
- Мы кушаем только изысканные яства, - Isabelle снизошла до хозяина заведения. - Жирное жареное тесто - не вкусно!
- Знаю, что невкусно, но приносит прибыль, - трактирщик автоматически кивнул. - Если хотя бы одна из вас согласится стать моей женой, а лучше, если бы вы все согласились, то я бы для вас готовил не чебуреки, а пирожные.
Поверьте, если примите мое предложение стать моими женами, то сразу все сложные вопросы у вас закончатся, останутся только лёгкие мысли.
- Я несколько иначе представляю своего жениха, потому что, вообще, его не представляю, - Cristo показала трактирщику остренький кончик языка.
- Я тоже думала, что жених должен выглядеть высокомерно, - Chantal подмигнула трактирщику.
- Почему ваша главная блондинка молчит и ничего мне не скажет? - чебуречник подкрутил ус. - Она презирает меня? - В голосе мужчины слышалась крайняя степень заинтересованности.
- У нашей обожаемой Virginie нет языка, поэтому она пишет на дощечке, - Isabelle подняла ножку выше головы, посмотрела на себя в зеркало. - Но в другом ты прав, Virginie тебя не замечает, потому что зачем ей тебя замечать? - Isabelle поцеловала блондинку в губы.
Когда губы разъединились, девушки засмеялись.
Графиня Virginie Albertine de Guettee даже не взглянула на трактирщика.
Через мгновение девушки пестрой стаей бабочек скрылись за поворотом дороги, ведущей к стоянке кораблей.
Усы трактирщика повисли, словно паруса без ветра.
Он вернулся в заведение, присел за столик.
- Хозяин Bourget, как тебе нравится Helen? - раб Yumiko старался угодить трактирщику.
- Helen? Кто Helen?
Какая Helen? - Мысли трактирщика остались далеко, на площади с девушками и удивительной блондинкой.
Раб и девушка Helen переглянулись.
- Твоя новая рабыня Helen, - раб Yumiko подтолкнул рабыню к трактирщику. - Ты же решил, что гостей трактира должна танцами развлекать красавица рабыня.
Helen два часа перед тобой танцевала, показывала себя и искусство, а ты вышел на пару минут из чайханы и все забыл.
- Ничего я не забыл, - Bourget соврал.
Хозяин заведения не должен показывать, что у него память отказала. - Да, Helen, да танцы, конечно, помню! - Bourget горестно вздохнул.
Он смотрел на новую рабыню, а видел блондинку без языка.
Очень привлекательная Helen надула губки.
Она уже видела хозяина харчевни у своих ног, а он даже о ней на время забыл.
В яркой одежде восемнадцатилетняя брюнетка Helen выглядела ослепительно.
В ее глазах бушевало пламя, чувства отражались на вздернутых крепких грудях.
Эмоции не давали ногам оставаться без движения.
Helen пританцовывала, как молодая породистая лошадка.