Тут уж одно из двух. Либо мы, граждане, а соответственно и наше государство, неспособны ни на что — и тогда мы вообще будем просто сметены с лица земли. На нашу территорию придут другие — более дееспособные и организованные. Либо мы — способны. Но в таком случае не надо разбрасываться курицами, несущими золотые яйца. И тогда надо управлять, а не делать вид, что управлять невозможно...
Вывод прост: никакой подлинно экономической необходимости, вынудившей наших великих реформаторов отчуждать стратегические объекты госсобственности в нарушение закона, но якобы ради повышения эффективности управления, не было. Применительно, в частности, к «Норильскому никелю» — напротив: были все основания и возможности для наведения на предприятии элементарного порядка в организации производства, сбыте готовой продукции, бухгалтерском учете и отчетности. Но просто отнюдь не повышение экономической эффективности — и данного предприятия, и экономики в целом — было задачей тех, кто осуществлял подобные операции.
Вбрасывалась и до сих пор пропагандируется еще одна замечательная идея: неважно, кому достанется собственность на первоначальном этапе — в конечном счете она все равно найдет себе эффективного собственника.
Так, если верить СМИ и соответствующему новому отчету Счетной палаты (уже от 2000-го года), мы такого собственника, в частности у «Норильского никеля», видим. Кроме предприятия этот собственник содержит еще и бюджет целого региона. И плюс добровольно реализует социальные программы, на которые у государства не хватало ни денег, ни сил, ни заинтересованности... Здорово?
Было бы странно, если бы новые собственники не пропагандировали себя через СМИ и не лоббировали бы как принятие нужных им решений, так и столь же нужную им экспертизу. В 2000-м году — в условиях отсутствия более или менее самостоятельного Парламента — все это, в отличие от 1997-го года, стало более реальным. Была инициирована новая проверка «Норильского никеля» и возник новый отчет, тут же поданный в СМИ как свидетельство полной реабилитации и залогово-кредитных аукционов, и, соответственно, новых собственников «Норильского никеля».
Но при детальном рассмотрении выяснилось, что этот новый отчет Счетной палаты от 2000-го года, как бы несколько обеливший нынешних собственников «Норильского никеля» и организаторов махинаций, образно выражаясь, шит белыми нитками. Тем не менее, на заседании Коллегии Счетной палаты это никого не смутило и отчет был утвержден. И тогда мне — как заместителю председателя Счетной палаты — пришлось использовать предусмотренную законом процедуру «особого мнения».[6]
В частности, в своем Особом мнении (полностью приводится в Приложении) мне пришлось акцентировать внимание на самом элементарном и основополагающем: выводы о «высокой эффективности» управления предприятием могут быть сделаны только на основании ревизии его финансово-хозяйственной деятельности, которой на самом деле никто не занимался. Таким образом, исходя из установленных Законом и Регламентом Счетной палаты требований, этот новый отчет является просто сфальсифицированным: вместо изучения первичных документов использовались самоотчеты предприятия и отчетность администрации округа — тоже в данном случае субъекта заинтересованного.
Кроме того, никто не потрудился произвести сравнение относительно копеечных затрат новых собственников «Норильского никеля» на социальную сферу с тем ущербом, который нанесен вышеописанными притворными сделками нашему государству. Очень удобно: ограбить всех на миллион, а затем раздать кому-то по пятнадцать копеек и на том основании считаться благодетелем и меценатом...
6
«Особое мнение» члена Коллегии Счетной палаты является официальным документом и по закону публикуется совместно с решением Коллегии. Соответствующий Отчет и Особое мнение опубликованы в Бюллетене Счетной палаты РФ № 7 (31) за 2000 год.