Потом ребенок становится старше и вое это исчезает. Ребенок вырастет, станет разумным, будет пользоваться вещами, владеть и наслаждаться ими - тогда они лишатся той прежней свободной жизни. Они попадут в оковы, онемеют, станут тощими и однообразными. Лишь в некоторые мгновения тайна будет снова являться, поднявшись из глубин, - скажем, весной, когда все рвется к новой жизни, или в темную, что-то нашептывающую ночь. Но это только мгновенная волна, мимолетное дуновение, быстро исчезающее.
И бывает, что перед нами встают образы, личности, вокруг которых словно пробуждается нечто похожее, - но выше, по-иному высоко, чище и святее. Святой Франциск Ассизский был, например, таким. В «Венке цветов» о нем рассказывается, как он созывал рыб и им проповедывал, как говорил птицам о славе Божией, как ему внимал волк в Губбио и послушался его увещавающего слова; конечно, все это - легенды; но если вокруг действительно существовавшего человека можно сплетать такие легенды, то это уже что-то означает. Это значит: самый этот Франциск Ассизский был таким человеком, вокруг которого вещи оказывались не такими, как у других людей. В его близости вещи приобретали новую сущность. Они освобождались от своей немоты, с них спадали оковы, увядшее в них расцветало, они становились прекрасными, свободными и благородными. И больше того: в них пробуждалось нечто совершенно новое. Не сказка, а чудо. Но «чудо» не в фантастическом смысле, а так, что вблизи с этим подлинным чадом Божиим и с его блаженной «славой», его переполнявшей, в них - в вещи - проникало нечто со стороны, от Бога. И это было то самое, чего они ждали с тоскою и мукой, - то самое, что только может наполнить их содержанием и сделать их вполне самими собой... Это и чувствовали люди; чтобы это выразить, они и оплетали вокруг Франциска такие легенды. То самое, что Апостол Павел имел в виду, здесь начинает осуществляться: «Потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих». В святом Франциске и вокруг него, эта слава детей Божиих начала являться. В его близости мир начал становиться блаженным. В его глазах, в его сердце, в его руках вещи начали становиться иными, чем обычно... Это - великая и многообещающая тайна.
Если мы теперь откроем последнюю книгу Священного Писания, Апокалипсис, книгу Тайного Откровения, то мы прочтем о притеснении, которое претерпевает в мире святая жизнь, исходящая от Бога, и о борьбе, в которой она должна устоять; но прочтем и о славе, которая изольется от Бога на все творение. Весь Апокалипсис полон глубокой тайны любви Божией не только к человеку, но и ко всем вещам.
Понимать это нужно во всей чистоте. То, что Бог любит также и вещи, принадлежит к самой сердцевине христианской веры. Солнце, звезды, деревья, все вещи ограниченные в пространстве и во времени, всех их, немых и, в отличие от нас, не имеющих души, - их всех Бог любит, и любит их в особенности.
Если только обратить внимание на те места Священного Писания, в которых это просвечивает, то видишь, до чего они прекрасны. В начале Ветхого Завета, там где говорится о сотворении мира Богом, сказано: «И Он увидал, что все хорошо». Тут любовь Божия улыбается красоте Его созданий. Но и защита Его мира содержится в этом изречении. Когда оно писалось, были люди, утверждавшие, что мир плох, потому что происходит от злого начала, - он, будто бы, сотворен злою силою. И тут священный текст говорит: нет, - то, что создано Богом, хорошо. Перелистываем дальше священную книгу. Речь идет о грехе, о порче и страдании, проникших через грех в мир и в вещи, об обмане и соблазне, которые теперь в них оказались. Но никогда мир не признается потерянным. Бог всегда сохраняет его в Своей руке. Этот мир - Его мир. Несмотря на все опустошения, на нем остается Божия печать, образ Божий остается запечатленным в порядке мироздания, в бесчисленных формах, вещах и событиях, и стоит только приблизиться к ним с благочестивым и просветленным сердцем, как они заговорят о своем Создателе. Благостным взором смотрит на них Христос. Цветы и птицы, поля и виноградники оживают в Его притчах. Он нам открыл, что в развитии мировых судеб свершается великая тайна Промысла Отца, что вещи служат при этом сосудами и орудиями, вестниками и указаниями детям Божиим. Из вещей этого мира, из крещальной воды, из хлеба и вина Тайной Вечери, Он извел источники, вечной жизни... Апостол Павел говорит, что в видимом существовании вещей можно узреть бытие и действие Невидимого Бога; и посредством глубоких образов он возвещает тайну мира, ожидающего своего возрождения и по нем тоскующего. Все это - знаки, знаки того, что Бог ценит вещи, что Он любит их, очень любит... А потом эта тайна освещается ярким светом в последней книге Священного Писания, в Апокалипсисе. Там слава любви Божией потоком течет через все вещи. Глубже всего это выражено изумительным изречением о «новом небе и новой земле». Тогда потонет всякая боль, всякое утеснение и всякая злоба, - все «что было раньше» и происходило от греха. Все станет свободным. Все раскроется. Все преобразится.