В этом гимне преп. Ефрем, говоря о Церкви, как это обычно бывает у него, развивает сразу несколько главных тем и образов, в основном так или иначе навеянных библейскими образами, которые предназначены для духовного назидания слушателей и читателей. Эти темы вкратце таковы:
1. Господь есть Ветвь (Лоза) Истинная, дающая благодатную сень и плоды. Сеннолиственная ветвь дает отдохновение в летний зной (этим образом св. отец указывает на покровительство Божие и защиту в обстояниях). Говоря о том, что Господь – упование Церкви, преп. Ефрем называет Господа небесными корнями этого упования. Говоря о домосторительстве спасения, преподобный употребляет образ снисхождения: ветвь склонилась (разумеется кеносис)
2. Распространенная святоотеческая тема искушения, испытания (производные корня […]) активно развивается преп. Ефремом. Господь искушает своих чад, и только прошедшие через искус могут называться истинными делателями Божиими, которые суть «сыны Истины» и «плоды, достойные Царствия небесного». Тема испытания связана с темой жара.
3. Говоря о Церкви, преп. Ефрем не использует впрямую очень распространенный у отцов образ Ковчега Завета, но намекает на него достаточно ясно для тех, кто помнит Писание. Так в третьем байте он говорит о том, что Бог отсек руки воинов (…), так что они не пригнули Его. Разумеются две истории: первая о Дагоне, дерзнувшем коснуться Ковчега Завета (1 Цар 5, 1-5), за что ему отсечены были голова, ноги и руки, и вторая – со старейшинами полков Иевосфея, сына Саула (от евр. Иш-бошет – муж стыда), Рихавом и Вааной (2 Цар 4, 1-9), которые убили Иевосфея, за что Давид приказал отроком своим отсечь им руки. Само убийство Иевосфея происходит «во время зноя дневнаго» (2 Цар 4, 5), что явно перекликается с образом зноя в гимне Ефрема. Таким образом, отсечение рук есть наказание кощунника, посягающего на Церковь.
4. Следующий образ – Илия и пророки, которые символизируют Церковь, как открытие потаенного сокровища: Илия скитался, обличил Ахава и Иезавель, ниспроверг поклонение идолам (то есть твари), отчего и победили 7 000 израильтян, о чем Ефрем говорит: «Воссияли венцы». Здесь разумеются события глав 20-й и 21-й из 3 Кн. Царств, где говорится о Бен-Ададе (в Септуагинте и Славянской Библии – сыне Адерове) и его походе на град Афеку, а также о поражении сирийского войска во уверение Ахава. Церковь здесь есть победа истинной веры, сокрытой, но проявляемой через Человека Божия Илию. История Даниила пользуется достаточно классическим образом Триех Отроков, как символа исповеднической стойкости Церкви. Отроки возлюблены Богом, и через них Он в милосердии Своем являет чудо. Как Иезавель с Ахавом, Навухудоносор – победоносный царь, но и его длани побеждены во уверение и во спасение. Сотериология также связана у Ефрема с классической темой Нового Адама, Который возводит ветхого к нетлению и возвращает ему Едем. Сила Сына Божия сокрыта в Его внешнем бессилии, ибо Своими Страстями Христос возвеличивает Силу Божию и возносит истинную ветвь над лозою египетской. Вообще говоря, тематика «сокрытого» и «явленного» (kasyata/galyata) очень типична для богословия преп. Ефрема. Так в «Гимнах о вере», к примеру, он говорит о том, что Сокрытый (то есть Единый Бог) стал «Самым Явленным из всех», прияв тело («О вере» 19,7).
5. Важная тема – тема вертограда и вертоградарей. Она начинается с упоминания ложного вертограда, производящего незрелый виноград – маловерных и эгоистичных христиан. Такой виноградник Бог отвергает. В Своем вертограде Господь ждет истинных вертоградарей, которые возделывают его и этим отличаются от мимоидущих лжецов, готовых наслаждаться сенью вертограда и плодами лозными, но в «час угнетения» покидающих его. Это и есть враги Церкви – небрегущие трудом церковным. Лжецы возлюбили не Господа, Который есть Истинный Вертоградарь, но свое чрево. Для «отсева» таких лжецов и попускает Господь быть испытаниям. Истинные делатели нивы Христовой должны, как и Истинный Вертоградарь, распяться на Древе Крестном, от которого вкусил ветхий Адам. Новый плод Нового Древа – Хлеб Животный, Источник живота.
6. Преп. Ефрем вводит и эсхатологическую тему, говоря о двух временах, лете/жаре (сир. daqita) vs. зиме/холоде (сир. sathwa). Жаркое лето (не забудем, что преподобный писал в жаркой Месопотамии) – время, когда неверный христианин спешит в тень, предоставляемую Церковью, и как бы поневоле пребывает в вертограде, – есть время жизни сей, проходящее в безмятежном небрежении к трудам церковным. Холод, зима есть испытания последних времен, в которые мы живем. В это время все те, кто не предан Церкви, отступает от нее и бросает ее. Преподобный молится лишь о том, чтобы ему остаться в зимнем холоде, когда ложные христиане небрегут о вертограде, «вне», но просит, чтобы пребыть ему внутри, с вертоградарями, даже и немногочисленными (…). Преп. Ефрем призывает держаться Бога, тогда как еретики стремятся похулить Его. Здесь виден исторический контекст, напоминающий о времени, когда свирепствовала ересь арианства.