День двадцать седьмой …»
-Джина, ты спишь? – заглядывает ко мне в комнату Джон. Я моментально отбрасываю свой дневник.
-Ещё нет..
-Я хотел поговорить с тобой.
-«Поговорить со мной? Интересно, что он мне скажет? Неужели, чтобы я убиралась из своего же дома?» – спрашиваю я себя в голове.
-Присаживайся.
-Может быть ты заметила, но мы стали сближаться с твоей мамой.
-Ещё бы.. Настолько сильно, что перестали замечать меня.
-Это не так.
-Конечно..
-Реджина, послушай меня, – он берёт меня за руку и обхватывает ладонями. Его тёплые руки греют мою холодную. – Я понимаю, в таком возрасте как у тебя, у тебя больше вопросов, чем ответов. Тебе всё становится интересно, ты многое спешишь попробовать, много совершить поступков.. Но не всегда все поступки именно поступки. Большинство того, что ты делаешь, по общепринятым рамкам принято считать проступками. Я знаю, что ты курила травку, употребляешь алкоголь, приходишь домой с разбитым лицом – это значит, что ты вновь попала в какую-то передрягу. Когда тебя нет дома час-два, Бетти сходит с ума. Честно.. Ты, конечно, можешь мне не верить, но это так. Я стараюсь и поддерживаю её как могу, но ты её ребёнок и ей, как и любой другой матери, всегда спокойно, когда её ребёнок спит рядом в соседней комнате и ему ничего не угрожает.. Я сам отец.. Был им.. Я знаю какого это.. Я прошу тебя, прежде чем во что-то вновь влипнуть, подумай о том, как тяжело будет Бетти. Она не плохая мать, не ругай её, если она где-то что-то не увидела. Просто со своими заботами она совершенно забыла о том, что её маленькая Джини уже выросла и превратилась в целую большую проблему, со своими загонами.
Мы усмехаемся.
-Это она тебя послала со мной поговорить?
-Нет, это чисто мои наблюдения..
Я отвожу взгляд в сторону. Джон и вправду не такой и плохой, каким я его сейчас описала.. Мне даже немного досадно о том, что я так о нём подумала.
-Хорошо, я думаю, мы договорились, – я улыбаюсь ему.
-Дело твоей мамы перенесено на вторник. Если ты хочешь присутствовать в зале заседания, то я попрошу судью об этом.
-Спасибо, но я думаю, что я не готова ещё это увидеть. Просто потом, за ужином, похвастайтесь мне бумагой о том, что она больше не МакАльпин..
-Не грусти..
Джон гладит меня по макушке и встаёт с кровати. Он смотрит на меня, а затем направляется к двери.
-Спасибо, что открыл мне глаза на всё происходящее у нас в доме..
-Не за что. – он почти выходит, но видимо что-то забыв, вновь возвращается ко мне в комнату. – Совсем забыл об одном из главных: я приглашаю тебя пойти со мной на бейсбольное поле и немного научиться играть в бейсбол.
-Правда??
-А то..
-Это.. это здорово! Но когда?
-В понедельник. Свободное время. Мне, как старому игроку, разрешили прийти когда я захочу.
-Тогда сразу после школы?
-Я буду ждать с прогретым машинным мотором и тёплым салоном Вас около школы, мисс МакАльпин! – он отдаёт мне честь и мы оба начинаем смеяться.
-Вы свободны, мистер Гиннес.
Он уходит, закрывая за собой дверь. Моя улыбка ещё долго не сходит с лица. Этот мужчина заставляет радоваться не только маму, но и меня.
Я зацепляюсь взглядом за что-то незначительное и, прокручивая некоторые моменты из своей жизни, вспоминаю о нашей ссоре с Чакки. Тяжело вздыхаю, ведь понимаю, что очень виновата перед ним. Но почему этот мальчишка просто не оставит меня в покое? Почему он возится со мной, как с ребёнком?
Ложусь обратно в постель. Смотрю в потолок и мне абсолютно не хочется пичкать себя какой-то дополнительной химией. Мне это не нужно...пока что.. не нужно.
День 28.
«Привет дневник! Обычно, моё утро начинается с будильника, криков мамы о том, что я опаздываю в школу или яркого, несмотря на осень, солнца. Но сегодняшнее утро запомнится мне надолго: мне позвонил Ларри и договорился о встрече, а точнее, позвал на вечеринку. Сказать, что я была ошарашена этой новостью, ничего не сказать. Представляю себе эту картину: поссорившиеся Ларри и Джина приходят на вечеринку, где все выпивают и веселятся, а они с недовольными лицами смотрят друг на друга и продолжают ссориться. Невыносимый человек этот Ларри, но так чертовски обаятелен. Не думайте, я не влюбилась, просто, когда этот человек рядом, я хочу отправить его на другую планету, чтобы больше не видеть его, но в то же время, когда его нет рядом, я чувствую себя как-то одиноко... В конце концов, на одном Ларри мир не строится. Совсем забыла сказать о том, что сегодня я просто обязана зайти ещё к одному человеку – Чакки. Мне ужасно стыдно за то, что я иногда веду себя так, словно он мне не друг... Те порванные плакаты, крики и упрёки в чём-то... Я виновата перед ним, когда он в свою очередь выполняет любую мою прихоть.. Надеюсь, он меня простит..
День двадцать восьмой.
Джина»
Закрываю дневник и бросаю его на другой конец кровати. Переворачиваюсь на спину и в дурацкой улыбке потягиваюсь. Солнце светит прямо мне глаза и обычно меня это раздражает, но не сегодня. Встаю с постели и на ходу переодеваюсь в футболку и шорты. Расчёсываю волосы и заплетаю их в тугой хвост. Смотрю на свои ссадины и просто ужасаюсь их количеству. Даже не знаю, что сегодня надеть на вечеринку, чтобы этого не было видно. Выхожу из комнаты и слышу, как мама на первом этаже с кем-то разговаривает по телефону:
-Да, моя милая...конечно.. мы тебя тоже очень любим, скучаем и очень ждём назад..
-«Наверное с Элизабет», – подумала я и продолжила свой путь до ванны. В коридоре я столкнулась с Джоном.
-Так рано проснулась да ещё и сама?
-Ну, не то чтобы сама..
-Рано вставать это правильное решение, – перебивает меня он.
-Да, здорово.
-Ну, что же, тогда доброе утро. Умывайся и бегом к столу. Без тебя не начинаем.
-Хорошо, – улыбаюсь я, – я мигом.
Закрываю за собой дверь и минут двадцать-тридцать привожу себя в порядок. Принимаю душ, чищу зубы, слегка крашусь и, наконец, выхожу. Чувствую, как моя кожа говорит мне Спасибо. Ещё бы, я почти израсходовала весь тюбик маминого увлажняющего крема для тела. Спускаюсь вниз, на кухню. Мама и Джон уже сидят за столом и делают себе бутерброды с зеленью.