И я снова стал жиреть, как кот на деревенской сметане.
Очень трудно отказать человеку, когда он несет тебе полную тарелку дымящихся пельменей.
Или фаршированных перцев.
Или огромную сочную пиццу.
Или мяса по-французски.
Или грибного супа-пюре.
Или нежной мясной запеканки.
Принцип в общем-то ясен.
Через неделю она переехала ко мне, а через месяц намекнула, что неплохо бы нам и расписаться. Это явно было не то, о чем я мечтал. Но, снова повторюсь, Альбина целеустремленная, и было очевидно, что просто так она не отстанет, решила, что я гожусь ей в мужья, и значит, сделает все, что потребуется, хоть отрежет мне руку или ногу, пока и я не начну думать ровным счетом так же.
Я не хотел жениться. Тем более на Альбине, я по-прежнему думал о Несс. Но шансы на то, что она вернется, были гораздо призрачнее того, что Альбина простонапросто возьмет меня измором.
И я согласился на штамп в паспорте.
Тюфяк.
Правда, мне удалось убедить невесту в том, что пышная церемония нам ни к чему, по крайней мере, пока. Шумное торжество можно провести в любой момент, желательно через год, когда наши чувства только окрепнут, и удастся накопить приличную сумму. Она согласилась.
Все обошлось только ЗАГСом и обменом кольцами.
Ну, как обошлось?
Валера обиделся, что не сможет погулять у меня на свадьбе. Он, видите ли, за меня рад, а я лишаю его праздника. Как так можно вообще? Получается, сапожник без сапог. Работаю в event-агентстве, а сам…
Он сказал: «Ну, уж своему-то провели бы «ол инклюзив»».
Он сказал: «Свадьба – это святое».
Он сказал: «Со своих грех брать деньги».
Он сказал: «С «Поленом» бы договорились на скидку. Ты же знаешь, у них шикарные ребрышки».
Он сказал: «Ну, праздника хочется, – и добавил, – в конце концов, кто тебя свел с Альбиной?»
Я ответил: «Через год, обещаю».
Но Валера – это ладно, это ерунда. У нас не было медового месяца. Не в том плане, что мы не поехали в романтическое путешествие на Карибы или хотя бы в Крым, нет. Первый месяц после свадьбы считается самым приятным, самым радостным, беззаботным, сладким, чуть ли не приторным, что логично, исходя из названия. Но ничего подобного меня не ждало.
Горчичный – да.
Уксусный – да.
Хреновый – разумеется, да.
Но не медовый и даже не сахарный.
Я думал, что это байки, чертовы штампы, что женщины расслабляются, добившись обручальных колец и печати в паспорте. Мол, можно уже выглядеть не на все сто, достаточно и шестидесяти процентов или даже пятидесяти. Что можно уже не готовить «Carpe au four» или «Fricassée», вполне хватит вареников или борща. Если раньше ты был молодцом и «лучшим на свете мужчиной», когда выносил мусор или помогал с мытьем посуды, то теперь ты стал «лодырем, тварью и кровопивцем – нашел себе «рабыню Изауру», а сам палец о палец не ударишь, чтобы помочь единственной и ненаглядной». Раньше помощь, теперь обязанность, и попробуй ее только не выполнить. Теперь ты становишься виноват во всем.
Долго едет лифт – виноват ты.
Отключили электричество – виноват ты.
Высокие цены в магазинах – виноват ты, потому что мало зарабатываешь.
Плохое настроение – виноват ты.
Нечего надеть – виноват ты.
Пошел дождь – виноват ты.
Осталось мало амурских тигров – виноват ты.
И даже в том, что творится в Северной Корее, виноват ты – а почему бы и нет.
Да, я мог смириться с тем, что она больше не старалась выглядеть лучше, чем есть на самом деле, в общем-то, она и без косметики вполне ничего, да и внешность не главное в человеке, да, я мог обойтись без всех этих блюд с красивым названием, готовила она все равно очень вкусно, а это главное, но вот то, что она превратилась в настоящую мегеру, думаю, такого не выдержал бы никто.
А я с самого начала не питал к ней симпатии.
И в итоге…
Развод с Альбиной.
Я не мучился с решением.
Правда, говорить ей тоже ничего не стал.
Просто подал заявление в ЗАГС.
А потом сообщил, что выбора у меня нет.
Да и у нее тоже.
Она, конечно, рассвирепела. Накинулась на меня.
Принялась громить тарелки.
Назвала меня всеми матерными и последними словами, которые я знал, и еще парочкой, о которых даже не догадывался.
Сказала, что не даст мне развод.
Я сказал: «Ок, но жить мы не будем вместе».
Я сказал: «Съезжаю, хата все равно съемная».
Я сказал: «Не срослось, ты еще обязательно встретишь своего человека».
Я сказал: «Так бывает».
И: «Дело не во мне, дело в тебе».