— А вообще… у тебя не такая конченная семейка, как мне казалось в начале, — Фэш тоже поерзал, — при определенном усилии с ними даже можно ужиться.
ЧарДольская хотела тыкнуть его под ребро, а Драгоций, будто ожидавший этого, ловко перехватил руку. Секунду они шарили взглядами по темноте, стараясь найти друг друга. А потом Василиса как-то непонятно для себя оказалась в кольце рук Фэша, прижатая к его мерно покачивающейся груди. Проблема с одеялом решилась сама собой.
— Твой дядя поверит нам? Поверит в то, что ты написал ему?
— Мой дядя тот еще перестраховщик… думаю, он и здесь не станет рисковать.
Василиса сжала ладонь Фэша, привлекая ее к себе, словно плюшевого медведя.
— Тогда… он не станет тебя преследовать? Как думаешь, он станет не опасен для нас?
Драгоций мягко выудил свою руку и перевернулся на спину. Сразу стало холодно, словно открыли окно. Василиса молча отругала себя, что полезла в эти дебри, пока Фэш продолжал пялиться в потолок, ничего не отвечая.
— Дядя не любит быть должным, это правда. Но пока у нас эта вещь, он всегда будет опасен.
— Я все еще не верю, что так вышло… что она отдала тебе ее. Знаешь, Резникова всегда казалась мне той еще ледышкой.
ЧарДольская снова вспомнила Маришку с ее извечным надменным прищуром, а потом представила, какой она могла становиться в присутствии Фэша. Наверное, с ним она была другой, вывернутой на изнанку и чуть настоящей.
— Иногда подо льдом прячется бурная речка. Если бы не она… я бы наделал много чего плохого.
Василиса посмотрела на Драгоция, но он все также разглядывал нарисованные звезды над ними.
— Жалеешь, что она ушла?
Фэш молча привлек ее к теплому боку.
— Думаю, у нее все будет хорошо и без меня. Как и у нас, — он сонно зевнул, сползая на подушку, — все уже предрешено, верно?
Василиса не смогла не усмехнуться. В голове зазвучал знакомый мотив.
Все уже предрешено, о-ли-ла-ло.
Теперь мое сердце стало твое.
========== Глава 42. Марк ==========
День назад
Марк понял, что его подставили, когда менять что-то было слишком поздно. В квартире так несло жасмином, что пришлось открыть нараспашку все окна, но и тогда запах продолжал витать вокруг, словно вгрызшись в сами стены. Простынь рядом была все еще смята, а эта белобрысая стерва уже, должно быть, лизалась с подонком Драгоцем… От одной мысли об этом у него все чернело перед глазами.
Захотелось позвать Дейлу и как следует отыграться на ней. Марк прикрыл глаза, припоминая их последнюю встречу. Нет, его милая женушка такая прелесть. Скажи он ей выпить горящий спирт, то она и это сделает. Как же Ляхтича бесили такие рохли, не способные взять судьбу в руки и закатать ей уздцы.
«Когда ты это прочтешь, я буду уже далеко. Чего и тебе советую. Беги, Марк. Возможно, у тебя еще есть шанс. М.Р.»
Марк снова и снова перечитывал сообщение на телефоне, понимая, что попросту теряет время. Но что-то все время притягивало его, будто в этом тексте крылись первые капли готовящегося ливня. Какие глупости. Это просто еще одна бесполезная уловка, ничего более.
Ляхтич с тихим рыком перевернул тумбочку Дейлы. На пол посыпались цветные флаконы, тюбики, гели… словом, весь ее женский хлам. Но ключа там не было. Марк перетряс каждый ящичек, найдя даже мутную банку с какими-то таблетками. Она была без этикетки и пахла чем-то резким.
— Суки, — коротко сказал он в пустоту квартиры.
Разумеется, номер Дейлы был недоступен. Скорее всего, его милая женушка прячется в своей берлоге в Черноводе и думает, что там-то он ее не достанет. Ну ничего. Сначала Ляхтич доберется до Огневой, а потом займется поисками Маришки. И, пускай молится кому угодно, хоть кретину Драгоцию, чтобы к этому моменту ключ уже вернулся к нему…
— Только ее не хватало, — простонал Марк, заметив пропущенный. Елена ненавидела, когда ей не отвечают с первого раза… боги, еще одна неуравновешенная баба на его голову. И как их столько плодится.
— Да госпожа Мортинова? Нет, я просто… я доделывал важные дела. Да, да, те самые правки в отчеты. Подъехать? Что?..
На секунду Марк не поверил, что правильно расслышал. Ему потребовалось сделать глубокий вдох, и только потом осознание медленно накрыло его, как прибой морской берег.
Он станет главой Змиулана. Он, Маркус Ляхтич, станет главой Змиулана, черт возьми. Прямо сейчас. Сегодня. Это было подобно снегу в летнее пекло, урагану в ледяной пустоши… словом чем угодно, но только не правдой. На миг Марк даже забыл про недавнее происшествие.
— Я… я понял вас. Прискорбно, весьма прискорбно, что господин Драгоций отходит от дел, — он еле смог сдержаться, чтобы не ухмыльнуться в трубку.
Пошли длинные гудки.
Марк секунду стоял, не двигаясь, а потом с размаху плюхнулся на кровать так, что пружины отчаянно взвыли. Черт, видел бы его сейчас отец… Фалькору и во снах не виделись такие высоты. А этот хлыщ Огнев, вечно кривящийся при его виде … И, конечно, малыш Драгоций… как Марк мог забыть своего самого славного дружка. Вот с кем он обязательно потолкует, когда все формальности будут решены.
— Ты дура, Резникова, слышишь? Сегодня я получил все. И если бы ты… если бы ты осталась, то я разделил бы это с тобой, — Ляхтич на миг представил, как под ворохом одеял на кровати лежит беловолосая девушка. Как он прижимает ее к матрасу, и она вся плавится в его руках. — А знаешь… я еще дам тебе шанс. Найду, приволоку в эту комнату и…
Он вдруг замолчал. Вокруг стояла тишина. Марк со злостью прикусил язык, чувствуя себя последним кретином. Надо было собираться, чтобы не пропустить свой лучший день в жизни. Хотя нет. Лучшим он станет, если вечером Ляхтич навестит женушку и Драгоция. Первой он мило объяснит, что надо меньше трепаться, а второму поставит новые условия их маленькой сделки.
Позже, оглядывая и заново переживая этот день, Марк понимал, как ослеплен он был и как легко Астрагор впутал его в свои сети. И первое, что его тогда насторожило — был взгляд Елены. Ляхтич знал, что Мортинова не будет давиться восторгом за его успехи, но ты как будто нож в горло вставила. И смотрела так насторожено, словно новый глава Змиулана должен был им воспользоваться.
— Сегодня великий день… помню, как ты приехал ко мне. Марк, — женщина вдруг положила ему руку на плечо. Пришлось остановиться. — Иногда я забываю, что твоей матерью была Мика. В такие моменты…
Ляхтич скомкано улыбнулся, хотя почувствовал себя немного неловко. Все-таки вся эта бабская дурь порядком напрягала. А когда ее начинала нести такая женщина, как Елена, и вовсе напоминала брошенную гранату.
— Кхм… не стоит так переживать, госпожа Мортинова. Этот день лишь начало моего триумфа. Поверьте, у вас еще будет не один повод для гордости.
Холодный блеск на секунду вернулся в глаза Елены, как большая рыба, подплывшая к самому мелководью — а потом вновь исчез. Женщина сухо кивнула и, наконец, выпустила Марка из своей хватки.
— И что же заставило Астрагора так резко уйти?
— У него появились некоторые… семейные неурядицы. Которые нужно уладить как можно скорее и незаметнее, — на губах Мортиновой проскользнула улыбка-лезвие.
— И все же… так неожиданно, — Марк чувствовал, что ему предлагают выпить стакан родниковой воды, но где-то на самом дне оседает муть. Вот только что в ней — разобрать было сложно.
— Говорят, один из Драгоциев предал его, — пропела Елена, — и скрыл нечто… очень важное.
Ляхтич понял, что вряд ли этот день станет еще лучше. Интересно, Фэш со своей рыжей подружкой уже в курсе, в какую передрягу попали? Марк усмехнулся, надо было соглашаться на его условия… а сейчас их даже вторая половина не спасет, если Резникова конечно отдала ее, а не утащила с собой.
— Хм, какое упущение. Надеюсь, с ним поступят по всей строгости. И не проявят жалости.