Вот и сейчас. Оставив в стороне этот многострадальный документ, я украдкой посмотрел на Алёну. Уткнувшись в экран монитора, она что-то увлечённо читала, чуть шевеля своими дурманящими губами. Вот она улыбнулась, найдя в тексте что-то забавное, и прикусила кончик карандаша.
Я отвёл взгляд в сторону. Так нельзя! Я реально смахиваю на какого-то озабоченно подростка. А она ведь уже один раз предала меня. Выбрала другого, не меня…
К счастью, настойчивый стук в дверь вывел меня из этого сумасшедшего оцепенения.
Алёна даже не оторвала взгляд от экрана, уйдя с головой в работу. Ещё одну минуту я позволил себе полюбоваться ей, а потом поднялся со своего места и подошёл к двери. За ней оказалась Кристина.
— Павел Андреевич, — промурлыкала она, протягивая мне стаканчик кофе. — Я не с пустыми руками, — цепкий взгляд Кристины ухватился за точёную фигурку Алёны, сидящей за столом. На минуту губы Ивашиной скривились, но потом снова растянулись в манящей улыбке. — Вы, наверно, уже устали сидеть здесь?
— Спасибо, Кристина, — отозвался я, чуть улыбнувшись. Девушка не уходила, продолжая гипнотизировать меня взглядом.
После того случая в фитнес центре Кристина стала проявлять ко мне ещё больший интерес, и я понял, что пить вместе с ней кофе было плохой идеей. Очень плохой. Просто ужасной. Кристина девушка видная, но… Я оставался к ней равнодушен. Совершенно.
— Павел Андреевич, может, на обед вместе сходим? — Она кокетливо накрутила на палец прядь своих волос.
В комнате вдруг что-то изменилось. Мне показалось, что стало слишком тихо. Точно. Я больше не слышать размеренного клацанья. Алёна перестала печатать. Обернувшись, я наткнулся на её взгляд, который она сразу же отвела в сторону, и снова принялась стучать по клавишам.
— Знаешь, Кристина, я сегодня, скорее всего без обеда. Работы много. Так что…
После моих слов она капризно надула губки, покосившись в сторону стола.
— Кх-м, — в этом её полувздохе сквозило неприкрытое разочарование. — Тогда, может, в другой раз?
— Да, как-нибудь в другой раз. И ещё раз спасибо за кофе.
Щедро одарив меня улыбкой, Кристина поплыла в сторону своего кабинета. Я же, закрыв двери, направился к своему столу.
— Как продвигается работа? — поинтересовался я, заглядывая Алёне через плечо. Аромат малины охватил меня, стоило чуть склониться над ней, и я втянул его в себя. Стаканчик с кофе перекочевал из моих рук на полированную поверхность стола.
— Не могу вот здесь сообразить, — она ткнула карандашом в сторону экрана, указав мне на один из абзацев в тексте.
— Дай гляну! — придвинув ещё один стул к столу, я сел рядом с Алёной, и сам не заметил, как погрузился вместе с ней в работу.
Мы просидели бок о бок до самого обеда. И когда обед закончился, мы всё так же сидели за работой, почти не делая перерывов. Её хваткость и предусмотрительность поражали меня. Она неплохо справлялась с порученной ей работой.
Ближе к вечеру я заметил, что Алёна трёт глаза.
— Устала? По-моему, пора закругляться, — предложил я. — Завтра продолжим.
— Да, вы правы, — отозвалась она, и потянулась. Одна её рука случайно задела стаканчик с кофе, который так и остался на столе нетронутым. Он плюхнулся на стол, брызгая тёмной жидкостью, и вся эта холодная субстанция угодила в Алёну.
— Ай! — воскликнула она, подскакивая со стула.
На чёрной юбке не было заметно пятен, зато они с лихвой появились на её блузке, которая из белоснежной превратилась в расписную.
— Подожди! Это нужно вытереть.
Открыв верхний ящик стола, я вытащил пачку салфеток и принялся вытирать её блузку. Мы стояли так близко, что я ощущал её дыхание у себя на руках.
— Я сама, — Алёна отступила на шаг, увеличивая расстояние между нами.
Она пыталась стереть пятна, но было ясно, что одними салфетками здесь не обойтись.
— Как не вовремя! — произнесла она, вытирая салфетками руки.
— У тебя ещё вот здесь осталось, — сказал я, и, наклонившись, вытер подушечкой большого пальца крошечную капельку у основания её шеи. Жест получился интимным. Когда она подняла на меня взгляд, я заметил, что её зрачки расширились, почти поглотив собой радужку. Её волновали мои прикосновения, что бы она там не говорила.
— Я могу подбросить тебя до дома, чтобы ты не шла в таком виде, — предложил я севшим голосом, но Алёна отмахнулась, снова отступая от меня, и разрывая наш зрительный контакт.
— Спасибо, не нужно.
Говорила она с придыханием, вцепившись руками в салфетку, а потом, словно опомнившись, принялась вытирать кофе со стола. Она тёрла и тёрла, не переставая даже тогда, когда стол был сухим. Только чтобы не смотреть на меня.
— Алёна, оставь, — я забрал салфетки из её рук, заставляя посмотреть мне в глаза. Сделал шаг в её сторону. Затем ещё один. И ещё.
— Не надо… — я с трудом разобрал её тихий голос среди звуков своего грохочущего сердца.
Но было уже поздно. Все мои демоны, что до недавнего момента дремали внутри, проснулись.
Я надвигался прямо на Алёну, а она отступала назад, пока не упёрлась в стол, который только что вытирала. Как только я оказался рядом, сразу же подхватил её под бёдра и усадил на стол, примостившись между разведённых в сторону коленей. Не дав ей времени опомниться, я впился жадным поцелуем в манящие губы. Я истосковался по ней. Истосковался по её нежному телу.
Руки сами собой потянулись к её ногам, скользя по ним, и приподнимая юбку выше. Мой язык уже вовсю хозяйничал у неё во рту, и Алёна совершенно не сопротивлялась. Она беззастенчиво отвечала на мой поцелуй, тяжело дыша.
Задрав её юбку почти до талии, я прижался к ней ближе, чтобы Алёна в полной мере почувствовала всю силу моего желания. Дрожь прокатилась по её телу, когда одна моя рука слегка сжала ей грудь. Даже через ткань испорченной блузки, я ощущал твёрдость её сосков. Кое-как расстегнув несколько пуговиц, я сдвинул чашку бюстгальтера в сторону, и накрыл обнажённую грудь ладонью. Алёна застонала прямо мне в губы, теснее прижимаясь ко мне. Она тёрлась об меня, прижимая меня ногами ближе к себе.
Она хотела меня. Наше обоюдное желание растеклось по кабинету, делая воздух разряженным.
У меня в голове всё перевернулось. Похоть подбивала взять её на этом столе. Прямо сейчас.
Отодвинув в сторону её трусики, я коснулся обнажённой плоти, горячей и такой чертовски влажной. Алёна жалобно застонала, разрывая наш поцелуй. Её дыхание сбилось, когда я проник в неё пальцами и принялся двигать ими внутри.
Выгибая спину, она пыталась заглушить свои стоны, уткнувшись лицом мне в плечо. Я чувствовал, как она подаётся вперёд, навстречу моим пальцам. Не прошло и пары минут, как её мышцы внизу стали сокращаться, а сама Алёна протяжно застонала.
Она так быстро финишировала, словно у неё не было секса уже долгое время. Может, так оно и было? Тогда к чему всё её разговоры о свиданиях с «самым лучшим мужчиной», как она однажды выразилась?
Её дыхание постепенно выровнялась, и словно спохватившись, она соскочила со стола, и принялась поправлять свою одежду. Её щёки горели, а руки дрожали. Кабинет же дрожал от нашего вожделения.
— Алёна…
— Не подходи ко мне! — выпалила она, и отошла чуть дальше. — Не надо!
А я хотел не только подойти. Я хотел куда большего, и не собирался останавливаться.
Только я сделал шаг в её сторону, как внезапно в двери кабинета постучали. Воспользовавшись моментом, Алёна схватила свою сумку, и бросилась к двери. Я же остался стоять посреди кабинета. Во мне всё ещё бурлило неудовлетворённое желание, и это было видно невооружённым глазом, стоило только взглянуть на мои брюки. Схватив какую-то папку, я прикрыл ей причинное место, и пошёл к двери. За ней маячил Карпов.
— Тебе чего, Вить? — поинтересовался я, наблюдая за Алёной, стоящей у лифта. Витя что-то говорил, но я его не слушал. Мне нужно было догнать голубоглазку. — Вить, давай завтра!