В руках она держала один из трех предметов, обнаруженных на трупах детей. Один передали шерифу, второй в припадке неистовства уничтожил кто-то из отцов, третий сохранил и передал ей настоятель.
Осторожно, чтобы не привлечь внимания, Аделия вытянула руку так, чтобы на предмет падало больше света. Он был изготовлен из тростника, затейливо переплетенного в виде пятиконечной звезды. Если хотели изобразить звезду Давида, то недоставало одного луча. Послание? Кто-то несведущий в иудаизме пытался очернить евреев? Знак? Автограф убийцы?
Она подумала, что в Салерно можно было бы определить круг людей, способных сплести символ из тростника, но в Кембридже он растет повсеместно, и плетение является обычным занятием в любом доме. Даже по дороге в аббатство она видела женщин, сидевших у дверей за изготовлением корзин и ковриков, а мужчины делали из тростника крыши, создавая настоящие произведения искусства.
Нет, на этом этапе расследования звезда ни о чем не говорит.
К ней быстрым шагом подошел приор Жоффре.
— Коронер осмотрел тела и начал официальное расследование.
— Что он сказал?
— Признал их мертвыми. — Аделия захлопала ресницами, и настоятель добавил: — Да-да, такова его обязанность. Коронеров назначают не из сведущих в медицине людей. Я приказал доставить останки в скит Святой Верберты. Там тихо и прохладно; правда, немного темновато, но я уже велел принести лампы. Конечно, придется соблюдать осторожность, пока вы не закончите обследование. Официально вы направляетесь туда, чтобы подготовить тела к погребению.
Аделия снова непонимающе заморгала.
— Это может показаться странным, но я настоятель монастыря, и мои желания — вторые после воли Господа Всемогущего. — Жоффре подтолкнул салернку к боковой двери церкви, торопясь вывести из храма. Трудившийся в монастырском саду послушник с любопытством посмотрел на них; приор заставил его вернуться к работе, щелкнув пальцами. — Я пошел бы с вами, однако вынужден уехать в замок, чтобы обсудить с шерифом последние события. Необходимо принять меры для предотвращения нового бунта.
Приор смотрел вслед маленькой закутанной в коричневый плащ женщине и молился о том, чтобы его чаяния и Божья воля совпали.
Он повернулся к алтарю в надежде выкроить минутку для молитвы, но в этот момент от одной из колонн нефа отделилась большая тень, одновременно испугав и рассердив приора. Настоятель узнал сборщика податей, в руках которого был свиток пергамента.
— Что вы здесь делаете, сэр Роули?
— Пришел умолять вас о милости — осмотреть трупы, ваше преподобие, — ответил чиновник, — но, похоже, меня опередили.
— Это обязанность коронера, и он ее исполнил. Через день-два начнется официальное расследование.
Пико кивнул на боковую дверь:
— Как я слышал, вы направили эту леди для более детального осмотра. Надеетесь, она сообщит вам больше?
Приор с тоской посмотрел по сторонам — помощи ждать неоткуда.
Заинтригованный сборщик податей настойчиво расспрашивал:
— Как? Заклинания? Вызывание духов? Черная магия? Она ведьма?
Он зашел слишком далеко, и приор с достоинством ответил:
— Сын мой, убитые дети для меня святы, как и эта церковь. Можешь идти.
— Простите, ваше преподобие. — Виноватым Пико себя явно не считал. — Я тоже имею отношение к делу, и у меня на руках предписание короля разобраться. — Сэр Роули помахал свитком, чтобы с пергамента свесилась королевская печать. — Кто эта женщина?
Королевская печать перевешивала власть настоятеля аббатства. Жоффре неохотно ответил:
— Она доктор, весьма искушенная в вопросах медицины.
— Ну конечно. Салерно. Следовало догадаться. — Мытарь удовлетворенно присвистнул. — Женщина-врач из единственного города в христианском мире, где ей разрешено заниматься медициной.
— Вы знаете этот город?
— Один раз там побывал.
— Сэр Роули, — приор предостерегающе поднял ладонь, — ради безопасности молодой женщины, ради спокойствия города и его жителей все сказанное мной должно остаться в этих стенах.
— Vir sapitqui pauca loguitor[3], милорд. Первое правило, которому учат сборщика податей.
Не столько умен, сколько хитер, решил приор, но, вероятно, будет молчать. Чего он хочет? Внезапно в голову настоятеля пришла одна мысль, и он протянул руку:
— Дайте взглянуть на предписание. — Прочитав документ, Жоффре вернул его чиновнику. — Это обыкновенный ордер, выдаваемый всем сборщикам податей. Теперь король взимает подати с мертвых?