— Алина, — послышался наконец его голос, — иди сюда.
Алина не чувствовала под собой ног. Зашла в комнату, опустилась в кресло напротив, подняла глаза — и все поняла.
— Я хотел тебе сказать… Хотел сказать, что так дальше продолжаться не может. Я не могу больше заставлять тебя мучиться, я и сам измучился от всего этого… Давно уже пора было определиться, принять решение. И я… Кажется, я его принял.
— Вот как, — изменившимся голосом ответила Алина. — Только позволь узнать, о чем ты вообще говоришь?
— Послушай, прошу тебя… Ты не представляешь, насколько тяжело мне сейчас. Насколько больно. Не надо делать еще больнее — и себе, и мне, Алина.
— В чем дело, скажи? Прекрати в конце концов эти долгие предисловия, Максим! — Она почти взорвалась, удивившись, откуда взялись еще силы на то, чтобы так вот повысить голос.
— Дело в том, Алина, что мы больше не можем быть вместе. Я… Я не могу быть с тобой, потому что я люблю другую женщину.
— Максим…
В считанные секунды в голове пронеслась тысяча мыслей. Она подумала: не надо было этого говорить, на мгновение поверив в то, что если бы он ничего не сказал, ничего бы и не было. Отмахнулась: было бы, все равно было бы. И новое чувство — если бы она знала, что способна испытывать к нему, к своему Максиму, такое чувство! — захлестнуло ее. Захотелось подойти, размахнуться — и ударить. Ударить, вложив в этот удар всю силу неизведанной прежде ненависти.
— Прошу тебя, успокойся. Пойми, мы не властны над своими чувствами. Я боролся… Пытался бороться по крайней мере. Я сделал все, что мог. Но это оказалось сильнее меня. Пойми. Пойми и прости меня, Алина.
— Что ты говоришь… Что ты такое говоришь, Господи! Неужели…
Она закрыла лицо ладонями, как будто пытаясь защититься от чего-то. Подумала, как всегда случается с людьми в подобных ситуациях: может, все это — только сон? Убрала ладони, открыла глаза. Максим по-прежнему смотрел на нее, и его глаза, такие чужие, далекие, почти незнакомые глаза говорили — нет, не сон.
— Прости меня, — повторил он. — Если сможешь.
— А как же… — начала было она, но сразу сообразила: все то, что она собирается ему сказать, просто не имеет смысла. Эта их случайная встреча, совместная борьба с потопом в ее квартире, его голые коленки, торчащие из-под коротких штанин, его песни, которые он пел под гитару. Все это — всего лишь прошлое, соломинка, за которую не имеет смысла хвататься человеку, тонущему в огромном океане.
— Кто она? — спросила Алина, даже не ожидая от себя этого вопроса. Она просто пыталась понять, как нужно вести себя в сложившейся ситуации. Подумала: наверное, нужно спросить, кто она, — и спросила.
— Ты на самом деле хочешь это знать?
— Не знаю. Наверное, хочу. Не знаю. Скажи все-таки.
— Она — женщина.
— Ах, вот как…
— Ты иронизируешь…
— Нисколько. Я жду продолжения.
— Ее зовут Лариса. Мы познакомились… Господи, Алина, зачем тебе все это!
— И правда, ни к чему. Значит, ты ее любишь…
— Да, я ее люблю.
— Ты уверен?
— Если бы не был уверен, никогда не решился бы на этот разговор. Пойми, прошу тебя…
— Я все прекрасно понимаю. Все понимаю. Все…
Она уже не знала, что сказать. Ей хотелось только одного — чтобы все это побыстрее кончилось. Происходящее напоминало операцию без анестезии, и оба они понимали, что чем быстрее эта операция завершится, тем скорее наступит облегчение.
— И что ты намерен делать дальше?
— Я думаю, нам следует расстаться. Я поживу пока с родителями…
— Да, конечно. Я думаю, это подходящий вариант. Я думаю… Когда ты намерен?
— Ты не представляешь, как мне тяжело, Алина…
— Когда ты намерен…
— Сегодня. Я думаю, нет смысла, и нам обоим было бы слишком тяжело оставаться теперь… Ты понимаешь, о чем я…
— Хорошо. Я думаю, это отличная идея.
— Алина, перестань.
— Нет, я вполне серьезно. Я думаю, чем скорее, тем лучше. Ты намерен оформить развод?
— Я пока не думал об этом.
— Да, я понимаю. Что ж… Сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать вещи?
— Не знаю. Полчаса, может быть… Господи, я совсем не так все это себе представлял! Это невыносимо!
— Ты часто все себе не так представляешь. Авторский взгляд, что поделаешь. Извини, это защитная реакция, на самом деле мне совсем не хочется тебе грубить. Я все понимаю… По крайней мере пытаюсь понять. Значит, полчаса… Не забудь только, прошу тебя, ничего. Бритвенные принадлежности и все такое, знаешь. Чтобы ничего не оставалось, так легче. А я пойду прогуляюсь. Вернусь через час. Надеюсь…