Пока ждал Кота, взгляд сам собой цеплялся за странное зеркало посреди леса: оно выглядело целым, почти новым, потому решительно не ясно — кто и зачем бросил такое красивое зеркало посреди леса? Переться в такую даль, чтобы избавиться от очевидно-ценного антиквариата?
Стало совсем темно. Я поднялся на ноги, решил двигаться наугад, даже если придется идти назад. Действие, очевидно, лучше бездействия. Подозрительно, что Кот пропал... Нехотя начинаю за него переживать.
Пока передвигался по ночному лесу, понял еще одну вещь — как-то здесь подозрительно тихо. Не щебетали ночные птицы, не стрекотали цикады или какие-любо другие насекомые. Кромешная тишина. Так тихо, что я до чёртиков испугался того, что случайно наступил на сухую ветку — треск получился таким оглушительным, будто следователь опять в закрытом помещении устроил стрельбу.
Достаточно легко преодолевал бурелом, уверенно двигался сквозь лес. Благодаря врожденному чутью, мой путь лежал на север. Заблудится мне не грозило, чего не сказать о пропитании. Ни одной зверюшки не попалось в пути. Более суток без еды — это очень плохо! Если превысить суточный лимит в приёме крови, то вампир постепенно теряет человечность и разум. Тут, конечно, всё сугубо индивидуально, но дольше недели никто не выдерживал — все становились кровожадными существами без намёка на интеллект.
Так за невеселыми думами прошла ночь.
Кот так и не появился, когда небо заалело, и я понял, что нужно срочно искать подобие берлоги на день.
Гадство!
Однако, с убежищем мне повезло — спустя несколько минут, попался гигантский дуб, внутри которого было достаточно просторное дупло. Вход обращён на север, что мне точно на руку — можно не бояться случайно зажариться в лучах света.
Забравшись в укрытие, я забылся тревожным сном. Мне грезилось, будто бы Кота поймали неизвестные, держали взаперти. Пытали! А я всё пытался дотянуться и выпустить своего друга из клетки.
Но каждый раз вмешивалась та вампирша: с диким хохотом убивала Кота прямо у меня на глазах. Раз за разом. Под конец, я отчаянно крикнул: «ты же можешь телепортироваться!», — но Кот лишь покачал головой.
Я проснулся. Голова гудела, тело налилось свинцом. Проголодался как зверь, судорожно втянул носом воздух и понял — на километр вокруг меня нет ни одной живой твари.
Очень плохо...
Я продолжил свой путь, стараясь не думать о том, что не получится поймать себе животное на пропитание.
Глава 3
Где только Кота черти носят... пора бы ему появится. А мне пора найти себе укрытие. Подойдёт всё, что угодно, куда не просачивается дневной свет. Я бы сейчас рискнул отжать берлогу у медведя — до такой степени нужда в укрытии.
Я посмотрел на небо вдаль, где алая дымка предвещала скорый рассвет — Гадство! Надо поторапливаться!
Я нервно бродил от одной опушки к другой, ощущая жар утреннего солнца, пока моему взору не предстал довольно примечательный дуб: ветвистый, широкий, будто пришёл в наш мир из сказок Александра Сергеевича Пушкина. Золотой цепи и кота не хватало в комплекте. На самом деле, животинка имелась, просто сейчас гуляла непонятно где.
Обошёл громадное дерево и не мог поверить своему счастью — с другой стороны оказалось достаточно просторное дупло, обращённое входом на север. Это прекрасная новость, так как можно не бояться по неосторожности зажариться в лучах света.
Забравшись в укрытие, я на время забылся тревожным сном. Мне всякое грезилось: будто бы Кота поймали жестокие безликие люди, держали беднягу взаперти в тесной клетке. И что самое страшное — пытали! Издевались над ним, как могли, пока я безуспешно пытался дотянуться к его клетке, чтобы выпустить друга из заточения. Но чем больше я тянулся, тем дальше отдалялся. Пытался бежать, а ноги не слушались.
Каждый раз, когда я сдавался, вмешивалась моя знакомая вампирша: с диким хохотом убивала Кота прямо у меня на глазах. Раз за разом. Спустя десяток ужасных картин, я отчаянно крикнул: «Ты же можешь телепортироваться! Спасайся!».
Но Кот лишь качал головой, принимая скорбную судьбу.
Я резко проснулся, будто на меня вылили ведро ледяной воды. Солнце только-только зашло, кое где просачивался тусклый свет сквозь деревья. Голова гудела, тело зудело в спазмах, а желудок отчаянно бился внутри, требуя пищи. Понимаю тебя, дружище, я тоже проголодался как дикий зверь...
Я задрал голову и судорожно втянул носом воздух в поисках хоть кого-то съедобного. К несчастью для меня, в радиусе километра вокруг нет ни единой живой твари.