Пожалуй, оставлю поэзию «на десерт». А пока продолжу разговор о прозе.
Есть в русском языке выражение «лить воду». Поясню, скорее всего, для иностранцев, что это тоже – выразительное средство русского языка, а значит, имеет не прямой, а переносный, смысл. «Лить воду» все равно что «чесать языком». Тоже непонятно? Тогда – «лить воду» - значит пустословить, или вести «пустой разговор». И возникло у меня желание сравнить шелуху, коей так много в романе, что она засыпала самое ценное – зерна, - с водой. Но вот незадача – в романе почти не оказалось чистой, прохладной, создающей ассоциации очищения не только от пыли и грязи, но и от скверны, от любого негатива – воды. И тогда поняла я, почему так много в «Баламуте» всего «пыльного и шершавого»: здесь – и «мочальный жгут» (длинная коса аскета), и шелковая одежда в пятнах жира и грязи, и замызганная телега... А вода стала всего лишь компонентом, одной из составляющих таких жидкостей, как сома – священный слабоалкогольный напиток из горной эфедры, сура – крепкий алкогольный напиток, гауда – хмельной напиток из патоки, и вайтарани – адская река из крови и нечистот. Правда, несколько раз боги, как и положено, пили амриту – божественный напиток, получаемый после пахтания океана, но его было так мало по сравнению с вышеперечисленными жидкостями...
Несколько раз встретилась, все-таки, и река, ведь нужно же было куда-то отправить корзинки с младенцами? Но это не та река, которую можно назвать первоосновой всего сущего, символом обновления и очищения. В реке, протекающей через «Баламутов», плавают не только «груднички», но и... раздувшиеся трупы! Кстати, о трупах. Они есть не только «раздувшиеся», но и «мертвые», и даже - «ожившие». Так что не только внутренний мир героев зашлакован грязными братоубийственными идеями, далекими от благородных. Гармония внешнего и внутреннего не нарушена: таким же постыдным и грязным описан и внешний мир. Ощущение такое, будто герои наглотались коктейля из гауды, вайтарани и суры, да так, что отправились совсем в другую от «Махабхараты» сторону. Впрочем, сэр Олди так и сказал им: «Иди куда хочешь».
И тут вспомнила я старый-старый фильм, где бабушки и дедушки играли в классики. Называется он «Сказка о потерянном времени». Помните, там четыре злых волшебника решили вернуть себе молодость, а для этого они должны были найти детей, растрачивающих время понапрасну? Там и дети, и волшебники – все играли в классики. Те, кто пишут, как Олди, на русском языке, и те, кто читают на нем, смогут отличить эти два слова: «классика» и «классики». Ну, а для иностранцев я все же разъясню. Классика – это «кладезь», то есть, то, что не устаревает. Есть понятия «классическая литература», «классическое искусство». А вот классики – это старинная детская игра, причем, поначалу в нее играли только мальчики, когда на асфальте (или – земле) чертят мелом квадраты и бросают в них биты, а потом – и прыгают. Но есть там маленькая площадка, до которой нельзя дотрагиваться ни ногой, ни битой. И называется она «огонь» или «вода». То есть, в каждой игре, и даже такой простой, существует зона, похожая на личное пространство человека – в нее не заходят даже близкие члены семьи.
Я пыталась найти такую зону в «Баламутах», а в это время продолжали прыгать, играя в классики, дети в аватарах старичков и старушек. Странные чувства возникают, когда видишь людей не в своем «теле». Среди них были писатели, издатели и просто ученые мужи, заразившиеся «митьковатой» болезнью. «Идемте к нам! – кричали они прохожим. – У нас тут – вольный перевод древних легенд...». И они зазывали народ с некоторой долей лихачества (а мы тут замахнулись на богов, хотим сделать ревизию, глядишь, кого-то и разжаловать можно!), с некоторой долей пренебрежения к легендам (насочиняли тут, а нам приходится раскладывать по полочкам!), с некоторой долей заигрывания перед читателями (ребята, мы – свои, слышите, как выражаемся?)
И пошел хлестать стеб направо и налево, да так, что рядом с индийскими деревянными падуками появился русский лапоть.
На кого рассчитан «Черный Баламут»? Если действительно на «лапотников», то им и дела нет до «Махабхараты». Это слово для них ничего не значит, разве что перекликается с гораздо часто употребляемым выражением. Вот сидит на скамейке одна из любительниц так выражаться и плюет на асфальт шелуху от семечек. Она плевала бы и на богов с такими именами как Кришна и Вишну, если бы знала о них, на Индру-Громовержца и Раму-с-Топором (кажись, дома такой есть!) и на прочую «бхавату». А может, «Баламут» – для тонких интеллектуалов? Увы, не думаю, они не смогут «переварить» сей стеб! С первых же строк романа-эпопеи содержимое их желудка начнет бить фонтаном, как после доброй попойки.