То есть, оставаясь верным королю, де Тревиль направляет своих мушкетеров на пользу кому-то еще. Оговорка насчет того, что он не брал мзду за услуги мушкетеров — то есть не превращал их к наемников — означает, что в своей «способности вести интригу» де Тревиль уже выбрал какую-то сторону и не разменивался по мелочам.
Отложим пока вопрос о том, кому он служит и кто эти неназванные «друзья». Давайте задумаемся: возможно, Атос просто-напросто человек де Тревиля, его доверенное лицо?
Непохоже.
Вспомним ту же вторую главу, разнос, который де Тревиль учиняет Арамису и Портосу, пока отсутствует Атос. «Мушкетеры играют жалкую роль! Арамис, зачем вам камзол мушкетера, оденьте сутану! Портос, ваша шпага что, соломенная?!» Капитан не стесняется в выражениях. И тут он упоминает Атоса. «А где Атос?». «Он болен. Оспой» — отвечают Арамис с Протосом. Реакция де Тревиля «Оспа?.. Вот так славную историю вы тут рассказываете, Портос! Болеть оспой в его возрасте! Нет, нет!.. Он, должно быть, ранен… или убит… Ах, если б я мог знать!.. Тысяча чертей!». «Он должно быть ранен…» — голос де Тревиля снижается. «Или убит…» — голос становится еще тише. Только что капитан ругался на своих подчиненных и вот мы видим, что он серьезно переживает за судьбу Атоса, почти боится его смерти. Это при том, что де Тревиль прекрасно знает, в каком количестве гибнут его мушкетеры, с чего бы такое переживание об одном единственном? Смотрим дальше.
Де Тревиль, притихнув на мгновение, тут же продолжает разнос. «Мушкетеры способны только спасаться бегством! Вы — не чета гвардейцам! Я стану лейтенантом гвардейцев кардинала или аббатом!». И тут появляется Атос.
«— Я только что говорил этим господам, — сказал де Тревиль, — что запрещаю моим мушкетёрам без надобности рисковать жизнью. Храбрецы дороги королю, а королю известно, что мушкетёры — самые храбрые люди на земле. Вашу руку, Атос!
И, не дожидаясь, чтобы вошедший ответил на это проявление дружеских чувств, де Тревиль схватил правую руку Атоса и сжал её изо всех сил, не замечая, что Атос при всём своём самообладании вздрогнул от боли и сделался ещё бледнее, хоть это и казалось невозможным».
Разнос мгновенно прекращается, становясь чуть ли не похвалой. Что за особое отношение к Атосу, рядовому мушкетеру?
Возможно, де Тревиль знает, что Атос — граф и поэтому лебезит перед ним? Про графа возможно, знает, а вот насчет «лебезит»… Человек, склоняющийся перед каждым графом в угодливой позе никогда не стал бы капитаном королевских мушкетеров. Не тот случай.
Отношение де Тревиля к Атосу напоминает отношение начальника к попавшему к нему в подчинение сыну высокопоставленного лица. С одной стороны — он в подчинении, с другой — связи этого подчиненного гораздо выше связей собственно начальника.
Атос — не человек де Тревиля, он — человек другой, более серьезной личности, и де Тревиль это знает. Более того, два момента показывают, что де Тревиль САМ является пусть не союзником, но сторонником этой самой личности и недоволен тем, что Атос, подставляясь под шпаги, тем самым ослабляет сторонников этой самой личности. Что за моменты?
Первый: слова де Тревиля. «Я только что говорил этим господам, что запрещаю моим мушкетёрам без надобности рисковать жизнью». Ничего подобного де Тревиль не говорил, поэтому эту конкретную фразу, напоминаю, обращенную к Атосу, можно понимать так «Ты что творишь, ирод? Рисковать жизнью без надобности, что за мальчишество! Прекращай!».
Второй: якобы случайно сжатая раненая рука Атоса. Де Тревиль не дурак и не слепой, ему только что сказали, что Атос ранен в плечо, поэтому его поступок можно расценивать только как последнее предупреждение. Мол, тебе больно? Не прекратишь — будет еще больнее!
Атос — не подчиненный де Тревиля, вернее, не только подчиненный. В некой интриге они действуют как равные, поэтому де Тревиль не может прямо высказать Атосу все, что думает о его выходках, поэтому и прибегает к завуалированному предупреждению.
То, что Атос и де Тревиль в какой-то мере равны показывает визит мушкетеров к королю. Говорит король, говорит де Тревиль, мушкетеры молчат. А Атос?