Д'Артаньяну де Тревиль ничего не говорит, все-таки гасконец — человек новый, не испытанный. А вот в разговоре с Атосом, который СВОЙ, де Тревиль говорит четко и прямо.
Часть 1 глава 10 «Мышеловка в семнадцатом веке» «Г-н де Тревиль на всякий случай всё же напомнил Атосу, что он должен преданно служить королю и особенно королеве, и просил передать это пожелание и его друзьям».
И ОСОБЕННО королеве. Нужны ли еще подтверждения того, КТО один из тех «друзей, в чью пользу де Тревиль использует свой полк?
Де Тревиль — сторонник королевы. А остальные приятели Атоса? Кроме д'Артаньяна мы знаем двоих — Портос и Арамис. Они на чьей стороне?
Арамис — однозначно человек королевы. Он любовник де Шеврез, он любовник де Буа-Траси, у него есть платочек последней, который используется как пароль (часть 1 глава 11 „Интрига завязывается“, сцена встречи Констанции и Бэкингема), он знает конспиративный „почтовый ящик“ в Туре („Девице Мишон, белошвейке в Туре“), он ловко сочиняет зашифрованные письма. Нет, Арамис в интригах королевы по самые уши.
А как же Протос? Громогласный и хвастливый Протос, неужели и он втянут в интриги?
Да. И Портос, по своему обыкновению, САМ говорит об этом, буквально при первой же встрече с читателем.
Часть 1 глава 2 „Приемная г-на де Тревиля“. Арамис допускает двусмысленную шутку относительно королевы. Реакция Протоса: „Арамис, друг мой, на этот раз вы неправы, — перебил его Портос, — и любовь к остротам заставляет вас перешагнуть известную границу. Если б господин де Тревиль услышал, вам бы не поздоровилось за такие слова“.
Что можно понять из этой фразы? Первое: то, что де Тревиль не любит, когда имя королевы полоскают попусту. Если вспомнить наше предположение о том, что де Тревиль — союзник королевы, то это вполне логично. Второе: Портос не любит, когда имя королевы полоскают попусту. Чуть ниже он утверждает это еще более конкретно: „Пусть болтают что угодно и кто угодно о короле и кардинале, но королева священна, и если уж о ней говорят, то пусть говорят одно хорошее“. Если бы Портос не сказал, что, мол, о короле пусть говорят что хотят, можно было бы подумать, что он опасается попасть в тюрьму за оскорбление королевского величия. Но нет, о короле пусть болтают, но королеву не смейте трогать! В чем причина такого рыцарского отношения, напомню, со стороны Портоса, человека прямолинейного и грубоватого?
Как мне кажется, все объясняет еще одна фраза из того же разговора: „Друг мой, — ответил Портос, — будьте мушкетёром или аббатом, но не тем и другим одновременно. Вспомните, Атос на днях сказал вам: вы едите из всех кормушек… Нет-нет, прошу вас, не будем ссориться. Это ни к чему. Вам хорошо известно условие, заключённое между вами, Атосом и мною. Вы ведь бываете у госпожи д'Эгильон и ухаживаете за ней; вы бываете у госпожи де Буа-Траси, кузины госпожи де Шеврез, и, как говорят, состоите у этой дамы в большой милости…“
О каком это условии сболтнул Портос? Не ссорится? С каких это пор друзья заключают такие условия? Нет, о чем идет речь — непонятно. Однако из приведенного разговора четко следуют две вещи:
— Протос не хочет говорить (и даже слышать) плохих слов о королеве;
— между тремя мушкетерами заключен некий договор.
Мое объяснение ситуации: Портос — такой же участник интриг в пользу королевы, как и Арамис, с которым он разговаривает, и именно о взаимопомощи в этих интригах заключается неназванное условие. Однако, будучи человеком прямым, он не хочет, чтобы Арамис подшучивал над королевой. По довольно простой причине: королева может узнать об этих шуточках, обидеться и исключить Арамиса (а заодно и Портоса) из списка своих друзей. И прости-прощай вожделенный титул барона…
Косвенным подтверждением того, что Портос замешан в интригах в пользу королевы, служит его возмущение по поводу ареста и казни де Шале: „Не стоит возвращаться“! — воскликнул Портос. — Вы так полагаете? „Не стоит возвращаться“! Чёрт возьми, как вы быстро решаете!.. Как! Кардинал выслеживает дворянина, он с помощью предателя, разбойника, висельника похищает у него письма и, пользуясь всё тем же шпионом, на основании этих писем добивается казни Шале под нелепым предлогом, будто бы Шале собирался убить короля и женить герцога Орлеанского на королеве! Никто не мог найти ключа к этой загадке. Вы, к общему удовлетворению, сообщаете нам вчера разгадку тайны и, когда мы ещё не успели даже опомниться, объявляете нам сегодня: „Не стоит к этому возвращаться“!
— Ну что ж, вернёмся к этому, раз вы так желаете, — терпеливо согласился Арамис.