Начнем.
Подчинился бы герцог любому приказу королевы?
Мой ответ — да.
Доказательства? Целых два.
Фраза N 3. Пылкое заверение Бэкингема перед д'Артаньяном в главе 21 первой части «Графиня Винтер». «Одно её слово — и я готов изменить моей стране, изменить моему королю, изменить богу…» Герцог действительно готов выполнить ЛЮБОЙ приказ (который он посчитает просто желанием возлюбленной).
Но, возможно, это всего лишь пустые слова? Мало ли что обещают мужчины возлюбленным, многие забывают об обещанном, только-только выпрыгнув из постели. Можем ли мы верить словам легкомысленного ловеласа?
Ну что ж, тогда давайте поверим словам умудренного политика.
Фраза N 6. Слова Ришелье перед Миледи в главе 14 второй части «О пользе печных труб». Кардинал уверен, что шантажируя герцога его возлюбленной от него можно добиться значительных уступок. То есть, Ришелье убежден в стойкости и прочности чувств Бэкингема. Но если Ришелье полагал, что герцог из любви выполнит все, что угодно, под принуждением, можем ли мы сомневаться в том, что герцог тем более выполнил бы из любви все, что угодно, по просьбе любимой?
Да. Герцог подчинился бы любому приказу королевы.
Завербовала ли королева герцога?
Давайте посмотрим внимательно на сюжет романа.
Герцог встречался с королевой четыре раза. Во время четвертой встречи он получил подвески и мы с вами можем проследить весь ход разговора. Казалось бы, ничего особенного, но в нем проскальзывает странная фраза N 2. Королева говорит о том, что она встретилась с герцогом, потому что они не должны встречаться. Встречаться они на самом деле не должны. Тогда зачем королева с ним встречается? Это не она вызвала герцога в Париж, его вызвали поддельным письмом, она на самом деле рискует своим положением, и при этом она встречается с герцогом, она дарит ему подвески, которые герцог может принять за знак любви и ничего больше…
Зачем королева встречается с герцогом?
Если она сама понимает, что они не должны этого делать?
Либо перед нами яркий пример женской логики, либо… Либо этой встречей королева хочет еще крепче привязать к себе герцога, распаляя его любовь и при этом держа на определенной дистанции. Уж женщины знают, как крутить нам, мужчинами…
Доказательство? Какое-то оно… Шаткое… Поведение королевы во время четвертой встречи можно объяснить десятью разными способами.
Есть ли другие доказательства?
Как не быть, есть.
Третья встреча королевы с герцогом. Та самая, в амьенских садах.
Фраза N 1. Ее произносит Арамис. Часть 1 глава 9 «Характер д'Артаньяна вырисовывается» «Я был одним из тех, кто задержал его в амьенском саду, куда меня провёл господин де Пютанж, конюший королевы. В те годы я был ещё в семинарии…»
Ничего не замечаете странного? Так-таки и ничего?
Арамис утверждает, что на момент событий в Амьене он был в семинарии. Так ли это? Когда он оставил семинарию?
Глава 26 часть 1 «Диссертация Арамиса» «Я воспитывался в семинарии с девяти лет. Через три дня мне должно было исполниться двадцать, я стал бы аббатом, и всё было бы кончено».
Глава 2 часть 2 «Приемная г-на де Тревиля» «Этот мушкетёр был прямой противоположностью тому, который обратился к нему, назвав его Арамисом. Это был молодой человек лет двадцати двух или двадцати трёх…»
Итак, семинарию Арамис оставил два-три года назад. Мог ли в таком случае он, будучи семинаристом, задерживать Бэкингема в амьенских садах? При том, что герцог королеву-то увидел впервые три года назад?
Теоретически, мог. Если Бэкингем увидел три года назад королеву, молниеносно набился в гости к де Шеврез, потом бросился в Амьен, где потискал королеву, после чего долгих два года не подавал признаков жизни. И то, если мы посчитаем, что Арамису — 22. Если ему — 23, то вся ситуация становится невозможной.
Кроме того… Не кажется ли странным вообще картина, при которой задерживать наглого англичанина зовут не стражника, не гвардейца, не мушкетера, нет. Девятнадцатилетнего семинариста. Странно, не правда ли?
И уж совсем странной эта картина предстанет тогда, когда мы вспомним подноготную двух участников этой истории, а именно самого Арамиса и де Пютанжа.
Они оба — сторонники королевы.
И вот один сторонник королевы берет второго сторонника королевы и ведет его в сад, чтобы вдвоем поймать свою королеву на адюльтере.
Все страньше и страньше…
Скептики могут сказать, что теоретически, Арамис-семинарист мог и не быть еще сторонником королевы. Ну, может и не мог, вот только если бы эта история была правдивой, то он мало того, что не смог бы стать сторонником королевы — он и мушкетером бы пробыл недолго.