В поездку, т. к. дорога была очень длинной и с пересадками, я взяла вышивку. Раза два вечером сидела на веранде у Джоэнн и вышивала крестом. Американская “мама” очень заинтересовалась, расспрашивала меня, продаю ли я свои работы. Я ответила, что нет, я их вышиваю ради удовольствия. Так вот, в последний вечер она через переводчика Илью попросила продать ей большое панно с тюльпанами, которое ещё я не закончила. Там осталось вышить фон и скатерть. Я ответила Илье, что, когда работу закончу, я вышлю её Джоэнн. Он удивился и попросил закончить сегодня. А работы там ещё на месяц. Вот что значит – несведущий мужчина! Он объяснил это Джоэнн. Тогда она попросила (в последний вечер!) научить её вышивать крестом. И я научила, причём утром перед самым отлётом. Интересно, насколько сейчас продвинулась её работа? Никогда не думала, что придется обучать вышивке ещё и американцев…
Последний вечер в Америке мы провели вместе с Санни и Гидом в одной американской семье (помните, где папа невозмутимо выбрасывал недозревшие персики?). Санни и Лесли продолжали брать у нас уроки русского языка, а также приготовили каждому индивидуальный подарок. Лесли вставила в рамочку наши портреты со дня вручения диплома, а Санни подарила по футболке из своей коллекции, с надписью, соответствующей характеру человека. Кроме меня. Мне она преподнесла фамильную брошь своей бабушки, чтобы я украшала ей одежду, которую шью…
Прощание в аэропорту Мемфиса было долгим и трогательным. Нам показали аэропорт, т. к. одна из Ротари работала там. Мы побывали в святая-святых: пункте наблюдения за полётами и в зале для особо важных персон. Нас также на прощание сводили в кафе. Не верилось, что скоро мы покинем штат Миссисипи и, скорее всего, навсегда. Лесли и Санни не стеснялись слёз, все время говорили нам, что будут скучать, что любят и помнят нас. Все ждут нас в гости и очень хотят приехать в Россию…
Дома
Первый “удар” после доброжелательной Америки, где каждую минуту мы чувствовали себя нужными и значимыми людьми, получили сразу же по прилёту в Шереметьево-2. Нам сначала нагрубили в очереди при прохождении паспортного контроля, а потом мы с ужасом получили свой разграбленный багаж. У меня был просто сорван замок с чемодана, а вот Расиху из Ульяновска не повезло: из вскрытого чемодана пропали сувениры, в том числе и двух-долларовая купюра. Здравствуй, многострадальная Россия! Мы, наверное, заслуживаем того отношения друг к другу и той жизни, которой живем. И пока каждый из нас не станет добрее, терпимее и милосерднее, пока каждый не будет альтруистом в высоком смысле этого слова, ничего в нашей жизни не изменится. Какова же твоя миссия на Земле, россиянин?
Послесловие
Только спустя месяц после Америки я пришла в себя. Трудно отвыкать от хорошего. Сейчас по электронной почте переписываемся с Санни, Лесли и главным редактором газеты "Herald" Вивиан, которая предложила писать статьи о России для её газеты. Я, конечно, откликнулась и при помощи подруги, хорошо знающей английский язык, отправила ей статью о семейном доме Акиншиных, в которой воспитываются два чернокожих мальчика. Статью напечатали не только в газете, но и на сайте в электронной версии. Я смогла её распечатать дома на компьютере.
События в Америке, прошедшие 11 сентября 2001 года, когда произошли теракты, очень взволновали меня. Я отправила своим друзьям соболезнования и уверила их, что мы понимаем трагедию их народа и поддерживаем акцию возмездия. Меня тронули их ответы. Во всех письмах меня называли своей русской сестрой, уверяли в своей любви и дружбе, желали скорейшего выздоровления, т. к. в это время у меня было воспаление лёгких. Вивиан молила своего Бога и просила у него для меня здоровья. От Санни пришло письмо, которое вначале насторожило. Оно называлось «Любовь». Пользователи электронной почты в Америке пересылали друг другу письмо, смысл которого заключается в следующем: «Мы не знаем, сколько дней или лет продлится наша жизнь. Те, кто стал жертвой террора, не собирались умирать. Но это произошло. А мы не успели многим из них сказать, как мы их любим. Не думайте, что жизнь вечна. Скажите своим близким сегодня, сейчас, что вы их очень любите. Перешлите это письмо по пяти адресам». Моего мужа такое письмо насторожило потому, что под таким названием ранее рассылался по почте вирус. Он сразу включил антивирусную программу. Письмо оказалось чистым, и я его разослала тем людям, которым давно хотела выразить свою признательность. Конечно, смысл слова «люблю» у нас и в Америке различны. Мы более зажаты, скованы, мы не можем по телефону при прощании сказать маме или сестре фразу «Я люблю тебя». Нам нужен какой-то повод. У американцев эта фраза звучит также часто, как приветствие. Нужно ли нам перенимать американский опыт? Наверное, каждый из нас решит это индивидуально. Мне бы приятно было иногда слышать от своих близких и друзей, что они любят меня…