Гретхен была бессмертной, юной и день ото дня хорошела той свежей, естественной красотой, которой не коснулся искусственный глянец искушённости, характерный женщинам, осознавшим собственную привлекательность и с готовностью пользующимся ею как безотказным оружием в охоте на достойных особей противоположного пола. Единственный опыт с Вэрианом для Гретхен закончился испугом, а так как воспоминания об этом оставляли неприятный осадок, и слишком много вдруг сразу обрушилось на неё, безмерно волновала скорая встреча с наставником, то юная госпожа Мактавеш предпочла оставить прошлое в прошлом и наслаждалась путешествием.
- Смотрите все! Я сделала Квинта! Я его сделала… – перекрикивая шумный ветер, от души смелась Гретхен, остановив взмыленную лошадь на противоположной стороне желтеющего в цветении луга. Она намеренно спровоцировала брата на импровизированные скачки и теперь с наслаждением вкушала победу. – Ай-яй-яй, какой же ты нерасторопный, братец! Смотри, брюхо отрастёт, Алекса на других заглядываться станет.
- Нарвалась ты на хорошую трёпку, малая, - кулаком пригрозил сестре отставший Квинт. Наконец, приблизившись, он попытался ухватить её за плечо, но не тут-то было. Гретхен поднырнула под его руку, пригнулась к лошади, сжала ногами её бока и, показав брату язык, понеслась обратно через луг к Алексе и данноттарским войнам, оживлённо следящим за спонтанной забавой.
- Догоняй!
Безучастно наблюдать, как ловко золовка провела заправского наездника, Алекса была не в состоянии, и пусть искренне сочувствовала любимому, залилась колокольчиковым смехом. На то и рассчитывал Квинт Мактавеш, ибо никогда не обесценится для него обретённое счастье, никогда не забудется то время, когда захлебывался и погибал в кромешном мраке, оплакивая потерю своей лесной нимфы. За смех Алексы он и сейчас готов был сражаться хоть с самим Адом, а простить неугомонной сестрице беззлобное подтрунивание - так уже простил, но вот позволить малолетке дважды обскакать себя считал постыдным.
- Чертовщина какая! Малая, это свинство с твоей стороны, – подъехав к отряду, распалённый Квинт махнул плутовке рукой. Весьма предусмотрительно она спряталась за спинами давящихся смехом воинов, откуда в безопасности, раскрасневшаяся и с чувством превосходства за ним наблюдала. – А ну, выезжай сюда, повторим! Требую реванша!
- Не вижу смысла, - заявила нахалка и демонстративно вздохнула. – Ты щёки такие наел, что у твоего коня ноги подгибаются. Не обогнать ему мою кобылу, братец.
Это уже был не смех – всеобщая истерия. Демоны гоготали так, что за животы хватались да слёзы с глаз вытирали. Посмеивалась и Алекса, но уже иначе, сдержанней, будто опасалась, что задиристость Гретхен выльется в очередную ссору между братом и сестрой. Квинт почувствовал беспокойство любимой. Подъехав к жене, вытянул из седла невесомой пушинкой и пересадил на своего коня, она лишь успела охнуть.
- А ты чего молчишь, или тоже скажешь, обрюзгший? – рыкнул он на Алексу. Та, хоть и распирал смех, отчаянно принялась отрицать наговор и, успокаивая, прильнула к мужу, что поумерило его пыла.
В действительности Мактавеш-младший завёлся не беспричинно. За три с лишним дня, когда до Килхурна и за полтора добраться можно, Гретхен стала для него настоящей занозой в заднице, и чем ближе они подъезжали к форту, тем неуправляемей делалась, проявляя феноменальные способности действовать на нервы. То ей приспичит на стоянке задержаться, потому что не выспалась, то голодна или спина затекла - это у заправской-то наездницы! - то пожалуйте все на холм красотами любоваться. То к парням в разговоры о политике встрянет, которые на девок привычно тоску нагоняют, жаркий спор заведёт и так всех рассорит, что пламенные сутью демоны друг на дружку волками смотрят да зубами клацают. Они бы и рады во всем с малой согласиться, лишь бы отвязалась, так сущий же бред несёт! А спозаранку, как лагерь сворачивали, она потребовала сменить лошадь, ибо ту, на которой ехала, терпеть более не намерена, так как слишком медлительная и ужасно кусачая. Квинт едва удержался, чтобы не всыпать нахалке. Где ж он лошадь другую ей найдёт? Можно подумать, он ведёт за собой табун рысаков чистокровных для её прихотей. Спасибо Элбару, поменялся лошадью с бестией, да Алекса гнев уняла. Теперь мелюзга развлечение новое придумала - скачки и при собратьях нос ему утёрла.
- Всё, малая, считай, приехали. Лес пересечём, а там и Килхурн. Сдам тебя Далласу, пусть теперь он с тобой цацкается, - позлорадствовал Мактавеш над сестрой, но почти сразу пожалел о сказанном. Из Гретхен будто дух выбили, малейшая игривость оставила её. Девушка сильно побледнела и уставилась на лесной массив, будто сквозь него форт рассмотрела. Тонкая рука импульсивно потянулась к выбившимся из косы локонам, нетерпеливым жестом откинула, впрочем, ветер тут же подхватил пряди, и они вновь принялись немилосердно хлестали Гретхен по щекам и глазам. Она выехала из-за спин воинов и, воздействуя только шенкелями, пустила лошадь рысью вперед. Наездница свободно обходилась без седла и стремян, великолепно чувствовала лошадь, и, по большому счёту, нет ничего удивительного, что в скачках малая любому сопернику фору могла дать, но теперь (не мог брат этого не заметить) уж слишком напряжена стала её спина, неверная посадка да и само управление нервировало кобылу, отчего, не ровен час, девчонка могла свалиться на землю.