Опрокинув в глотку добротную чарку эля, демон направился к жене, попутно приказывая менестрелям играть громче, а оторопевшим соплеменникам «поднять зады со скамей, тащить в круг баб да самим отплясывать так, чтоб у кельтского князя Вортигерна стены чертогов дрожали, и сам он трясся от страха - так вольные данноттарцы празднуют свою победу».
Танцуя, она почувствовала, что он стоит сзади. Широкая ладонь заскользила по изгибу её талии, рывком притянула женщину к мускулистой груди и, растопырив пальцы, горячая и тяжёлая, легла вниз её живота. Намеренно она прижалась ягодицами к его паху, ещё больше разжигая желание инкуба и, положив голову на сильное плечо, прикрывая глаза, в блаженстве вдохнула запах солёной мужской кожи. Он шумно выдохнул, обдав её перегаром, но это не важно – она уже сдалась и предвкушала эту ночь…
- Сколько с меня? – шепнула она, лизнув колючую его щёку. Посреди кутящих, раздухарившихся, отплясывающих в ритме заводных мелодий соплеменников две фигуры покачивались в сугубо личном танце, выделяясь средь остальных.
- За эту ссору родишь мне двоих, - озвучил он компенсацию, примиряясь с ней.
- Ты ненасытен, демон. Мне вечность не расплатиться.
- С твоим норовом, детка, немудрено, - удовлетворённо заурчал в нём зверь. Ни одна самка не могла поколебать самообладания инкуба, тогда как собственной жене это давалось с лёгкостью. Иногда жить с ней становилось невыносимо. Её упрямство и несговорчивость, её данный королевской кровью предков характер доводили бывшего полководца армии тёмных до настоящего бешенства. Но он придумал хитрость, заключил с Лайнеф сделку, позволяющую не сорваться и не наворотить непоправимого вожаку стаи демонов - дважды состоявшийся отец сдерживал себя тем, что каждая ссора стоила эльфийке рождения в будущем ещё одного Мактавеша. На удивление, это срабатывало.
- Ты всё подстроил, – посмеиваясь, обвинила его Лайнеф.
- А ты меня разозлила, - усмехнулся вожак, замечая притулившегося в проходе Фидаха. – Иди в покои, женщина. Сбрось с себя это барахло, ожерелье оставь, и встречай своего господина на ложе с широко разведёнными ногами.
- Потрясающе! Мактавеш, временами я поражаюсь, как умудрилась за тебя выйти. Иногда ты бываешь отвратительно пошл, и мне бы стоило послать тебя к чёрту, но вместо…
Фиен не дал ей договорить – хмельным поцелуем закрыл уста любимой и шлёпнул венценосную особу по заду.
- Но вместо этого, - прохрипел он ей на ухо, – твоё тело течёт для меня, и ты до гребанного зуда желаешь, чтобы я тебя трахнул. Я так и сделаю, детка. Бегом наверх и жди меня.
- Невозможен, - отстраняясь от мужа, возбуждённая тигерна рассеянно осмотрелась вокруг, среди окружающих вскользь отмечая фигуру Фидаха, и направилась к лестнице.
*****
- Если ты оставил мою дочь без присмотра, значит, на то были веские причины. Говори! – потребовал вожак от соглядатая.
С некоторых пор Фидах стал ушами и глазами повелителя, потому Мактавеш ввёл его в совет старейшин. Сверх меры любопытный, демон обладал даром быть неприметным, запросто мог затеряться среди толпы или разговорить случайного собеседника так, что тот, словно на исповеди, открывался незнакомцу в самом сокровенном.
- Она к заливу поехала с человеком. С Вэрианом.
- И? Тому парню вера моя есть. К чему клонишь, морда твоя плюгавая? – брови Мактавеша сошлись над переносицей.
- Так ведь… - Фидах мялся, явно опасаясь навлечь на себя гнев господина. – Фиен, в ней твоя кровушка кипит, и ей сегодня пятнадцать. Смекаешь? Ежели она, как брат её, демэльф, тут и камень с душеньки, а ежели нет?.. Вожак, хорошо бы тебе к заливу прогуляться. Ну так, что называется «на всякий».
- Седлай коня.
- Так уж готово всё, вожак.
Глава 3. Суккуб.
Огромный жёлтый диск медленно полз по усыпанному звёздами небу, перемещаясь с востока на запад. Время от времени тёмные облака ложились на него рваными клоками, притеняя исходящее от светила сияние. Дорожкой золотых и серебряных монет луна щедро одаривала водную стихию и, подобно старому скряге, задремавшему над подсчётом полученной дани, холодное северное море забылось и стихло.
- Гретхен, вылезай! – взглянув на море, крикнул мужчина и бросил в разведённый костёр хворост. Присев, он подставил заледеневшие руки к огню. Солёная вода стекала с рыжих волос, мужское тело от холода покрылось мурашками. Вэриан потянулся за тартаном, всматриваясь в тёмный силуэт плывущей девушки. Вот ненормальная! Его-то хватило на несколько минут, а она всё меры не знает.