— Можешь не притворяться, Диггори, я вижу всю твою гниль. От тебя несет ею за милю.
— О-о, как мило, защитничек грязнокровок, — ее лицо было полно умиления, для правдоподобности она даже подвернула нижнюю губу.
Как же Драко хотел ее ударить. И дело вовсе не в нанесении побоев Грейнджер, на нее было плевать. А в личной неприязни. Малфой ненавидел двуличных людей, коих перевидал тысячи, но эта девушка переплюнула всех, не прилагая к этому никаких усилий. Эллисон собиралась уйти, но парень шагнул в сторону вместе с ней. Слизеринец был выше и физически сильнее, но староста была гораздо хитрее.
— Если сейчас же не дашь пройти, я подниму такой крик, который услышат даже в министерстве. А после того, как все сбегутся, я скажу, что ты ударил бедняжку Гермиону, а когда я пришла ей на помощь, ты собирался побить и меня — и снова милая ангельская улыбка.
Драко ничего не оставалось, как отступить. Нет, он мог бы попытать счастье и доказать свою правоту, но никто даже слушать не будет бывшего пожирателя. Тем более, если на перевес его слову, слово старосты, отличницы и любимицы школы. Даже вкупе с Грейнджер шанс на оправдательный приговор был равен нулю.
Блондинка грациозно обошла слизеринца и пошла по коридору, напевая ту же мелодию, что пела Гермиона перед их встречей.
— Ты как? — Драко склонился над гриффиндоркой, — дай посмотреть, — девушка сидела к нему прямо, но отвернула голову в сторону закрыв лицо волосами как шторкой. Малфой осторожно убрал волосы с ее лица, присаживаясь на корточки.
Девушка больше не плакала, но слезы на щеках еще не высохли. Из раны на лбу сочилась кровь, волосы склеились. О, Мерлин, она посмотрела парню в глаза так, что ее отчаяние сразу же забралось в его душу. Гермиона как будто поделилась своими эмоциями через взгляд. Это было очень необычно. Как будто дементор высосал все хорошее и оставил только нескончаемую тоску и опустошение. Хотелось убежать от этого чувства, закрыться от этого взгляда, но Драко не мог. Он просто не мог оставить её одну, не сейчас. И это, пожалуй, было самое странное как для парня, так и для девушки.
Грейнджер смотрела на него и ждала. Ждала его действий. Уйдет он или посмеется. Но слизеринец просто смотрел. Смотрел сочувствующе и это было поистине необычно.
— Поднимайся, пойдем. Надо убираться отсюда. Завтрак скоро кончится и все пойдут на уроки.
Драко помог Гермионе подняться и позволил опереться на его плечи рукой, сам же придерживал девушку за талию. Ее голова кружилась и раскалялась нестерпимой пульсирующей болью. Гриффиндорка шла и морщилась, надеясь хоть как-то ее облегчить. Наконец, ребята дошли до своего убежища в подземелье. На самом деле, они не шли туда целенаправленно. Просто это был ближайший туалет и туда точно никто бы не заглянул.
Малфой осторожно опустил Гермиону на стул. Ребята притащили их из заброшенной гостиной еще в первый день, когда девушка раздобыла бумаги. Придвинул второй — напротив, наверное, ближе, чем требовалось. Драко сел, широко раздвинув ноги. Получилось так, что колени гриффиндорки оказались посередине.
— У тебя есть первый урок?
— Да, у меня травология. Мерлин, там контрольная, как я пойду в таком виде и что буду писать? Голова разрывается. Я все завалю! — девушка запаниковала, начиная плакать.
— Только вот этого не надо, — строго сказал слизеринец, он вздохнул и закатил глаза, — ладно, дай сюда свою лохматую голову.
Драко протянул к ней руки, но Грейнджер откинулась назад на спинку и с опаской посмотрела на блондина.
— Ты серьезно думаешь, что я сделаю какую-нибудь херню, чтобы тебе было больнее? — терпение слизеринца было на исходе, — вообще-то я хочу, но до урока минут пятнадцать и у тебя нет выхода. Так что не выебывайся и дай сюда голову.
Гермиона осторожно придвинулась, смотря своими большими испуганными глазами. Парень положил руку на рану и надавил. Грейнджер втянула воздух и скривилась.
— Да успокойся и перестань на меня так смотреть. Закрой глаза.
С большой неохотой она послушалась и прикрыла веки. Боль сначала усилилась, а затем начала пропадать, пока совсем не сошла на нет. Парень убрал руку и Гермиона медленно открыла глаза, приложив пальцы ко лбу, раны там не было. Взглянув на руку слизеринца, девушка не поверила увиденному.
— Как ты это сделал? — она аккуратно схватила Малфоя за запястье, чтобы лучше рассмотреть рану.
От этого прикосновения Драко вздрогнул, но руку не убрал. Он лишь с удивлением посмотрел на ее опущенные от взгляда вниз веки, заметив красивые ресницы. А когда Грейнджер подняла взгляд, ее выражение выдало испуг. Глаза резко расширились от осознания происходящего и девушка поспешила отпустить его.
— Родовая магия, — Малфой остановил кровотечение с помощью заклинания, образовалась корочка. Затем парень начал раскатывать рукава рубашки, пряча ссадину. Рана болела, но вида он не подал, — так все детство мама забирала мои синяки и ушибы.
— Но зачем ты…
— Мерлин, Грейнджер, почему ты такая дотошная? От того, что ты чего-то не узнаешь твоя голова не лопнет, — блондин поднялся, — просто чтобы ты не ныла, а меня не обвинили в порче твоей одаренной головки. Так понятно?
— Более чем, — девушка встала, подошла к одной из раковин и привела себя в порядок, после чего подошла к двери собираясь уйти, но остановилась, — после всего… после всего того, что сделала Диггори, я хочу возобновить все наши планы.
Драко засмеялся. Он все это время расхаживал по комнате, а теперь сел, развалившись на стуле.
— Что же скажет твой Никсон? Пойдешь против ненаглядного? Едва ли у тебя возникало желание перечить ему, когда он слюнявил твой рот. Или когда трахал тебя, — произнес слизеринец с ухмылкой.
— Ты мерзкий, Малфой. Я не собиралась говорить ему. Но раз ты отказываешься, я пошла.
Девушка развернулась на месте и взялась за ручку двери.
— Стоять! Во-первых, не смей уходить, пока я не закончил. Во-вторых, я разве сказал, что отказываюсь? Ты не боишься Диггори?
— Она что-то задумала. Что-то, что касается Гарри.
— Я не это спросил, — Драко раздражался. Он ненавидел слышать на четкий вопрос общий ответ, он любил конкретику. Коротко и по делу, как говорится.
— У меня не было возможности достать палочку, если бы я тогда могла воспользоваться ей, этого бы не произ…
Малфой встал со стула и подошел к ней вплотную, он был на грани срыва.
— Знаешь, что странно, Грейнджер? Я раньше думал, что достаточно понятно говорю. Но сейчас меня терзают сомнения, — блондин постепенно повышал голос, с переходом на крик, — я, блять, задал простой вопрос! Ты боишься Диггори?!
Слизеринец схватил девушку за плечи и встряхнул. Парню казалось, что так ее шестерёнки в голове, должны встать на место и заработать в правильном направлении.
— Да! Доволен!? — Грейнджер тоже начала кричать, — я боюсь того, что она меня убьет! Я ни один раз была близка к смерти и даже не в военное время, но я не хочу пасть от рук выскочки! А еще знаешь что?! Я боюсь, что не смогу увидеть своих родителей! Боюсь, что из-за нее мои оценки упадут ниже среднего! Боюсь за Гарри и Рона! Боюсь, что она займет мое место, потому что она, черт возьми, так идеальна! А я, — слезы лились водопадом, — я настолько ничтожна, что не могу даже в зеркало на себя посмотреть! Это ты хотел услышать?!
Мерлин, как она жалела о своей слабости. Девушка никому не рассказывала о своих чувствах, даже Джинни. А тут. Она открылась врагу, унижавшему ее на протяжении всех школьных лет каждый день. Он с легкостью мог уничтожить ее, не использовав и половины всего, что она сказала. Гермиона повернулась к выходу, чтобы сбежать от этого позора и не видеть его серых глаз, полных презрения. Но Драко рывком развернул ее к себе и обнял. Просто крепко обнял, прижав ее голову к своей груди рукой в знак утешения, чего не делал ни с кем, кроме своей матери и то, до двенадцати лет.
— Тише. Не бойся, Грейнджер, мы не допустим этого, — прошептал Драко ей на ухо, — Ты должна знать кое-что…