— Ты должна мыслить непредвзято, — Грейнджер непонимающе уставилась на друга, — даже если Забини друг человека, к которому… — было видно, что Поттеру противно произносить это, но Гарри был хорошим другом и пытался принять это. Даже если не получится нормально взаимодействовать с Малфоем, криками на Гермиону проблем не решить, распри только поставят стену непонимания, и девушка отдалится от друзей. Гарри уважал выбор девушки, хоть и не одобрял, — … к которому у тебя есть чувства ты…
— Есть чувства? — перебила девушка, — о чем ты говоришь, Гарри?
— Я видел, как ты смотрела на него. Я не слепой, Герм, я замечал ваши переглядывания и еле заметные улыбки, — Гермиона смутилась, пытаясь собраться. Но Гарри был прав и врать другу не хотелось, — Малфой мудак и всегда им был, я хотел вразумить тебя и отговорить. Оградить от него, — гриффиндорка открыла рот, чтобы сказать что-то в защиту Драко или же оправдать себя, но Поттер не дал ей сделать это, — пожалуйста, дослушай. Я хотел, пока не увидел вас в больничном крыле. Он забрал твою боль. Тогда мне показалось это абсурдом! Драко Малфой защитил тебя, жертвуя собой. Это же бред! Но на это способен только человек с искренними чувствами. И каким бы говнюком не был Малфой, он любит тебя, а значит, будет беречь.
Поттер сказал что-то еще, но девушка уже не слушала. Она была потрясена этим разговором. В шоке от терпимости друга и что важнее всего, Гарри был прав.
Он помог мне и помогал все эти месяцы после спора, несколько раз спасая меня от депрессии и даже от смерти. Какая же я идиотка, все еще обижаюсь из-за дебильного спора, зачинщиком которого был даже не сам Малфой.
Девушка начала искать глазами Драко, но за слизеринским столом парня не было. Гермиона решила пойти в общую с Малфоем комнату, чтобы найти парня и просто обнять. Они так давно не чувствовали друг друга.
***
— Мадам Помфри, как самочувствие студентки? — спросил важный мужчина, как оказалось, министр магии. Он же в прошлый раз выносил вердикт в кабинете директора.
— Сейчас угрозы жизни нет, но мисс Уизли испытывает остаточные боли, мы снимаем их зельями, — взволновано ответила колдомедик, она впервые общалась с министром и немного стеснялась.
— Родители оповещены, студенты ограждены от занятий, — добавила директор МакГонагалл, обращая внимание мужчины на незамедлительное выполнение всех его распоряжений.
— Отлично, давайте же начнем, — министр сел на стул рядом с кроватью Джинни. В комнате помимо их четверых находилась еще мать девочки - миссис Уизли, которая сидела на краю кровати и держала дочь за руку, — Джиневра, расскажи нам о вчерашнем инциденте.
— Я… — девушка ничего не могла сказать, — я ничего не помню, — посмотрела на мать в ожидании поддержки и получила ее. Молли Уизли тепло улыбнулась и кивнула дочери, чем успокоила ее.
— Ты можешь ничего и никого не бояться, — настаивал мужчина.
— Я говорю правду, я помню только как сидела возле Гермионы, — Джинни указала на соседнюю, уже пустую кровать, которую вчера занимала ее подруга.
— А дальше? — не унимался министр.
— Я же сказала, не помню, — мышцы Уизли болели, девушка устала и хотела спать, поэтому раздражалась.
Министр магии посмотрел на женщин, стоявших позади него.
— Мисс Уизли очень порядочная девушка и отличная студентка, — вступила директор, желая выгородить ученицу, — за ней не было замечено никаких происшествий и противоправных действий на протяжении всей учебы. Ей можно верить.
— Такое возможно после непростительного, — заметила мадам Помфри, — защитная реакция организма. Боль — большой стресс, чтобы защититься мозг закрывает для памяти все плохие моменты.
— И когда же память восстановится? — спросил мужчина?
— Точно сказать нельзя. Возможно, в ближайшие дни, а может и никогда.
— Хорошо, Джиневра, мы закончили.
***
— Малфой? — Гермиона зашла в комнату и первое, что бросилось ей в глаза был погром, устроенный слизеринцем. Самого парня, по всей вероятности, не было.
Девушка восстановила порядок в гостиной, села на диван и обреченно выдохнула. Она жалела об утреннем инциденте и думала, как же теперь будет относиться Малфой к ней после такого поведения. Тишину мыслей разрушил писк. Гриффиндорка вздрогнула, отрываясь от раздумий и начала прислушиваться, ища источник звука. Мяуканье доносилось из комнаты Гермионы, та тихонько отворила дверцу, оттуда шустрым перебором маленьких лапок выбежал котеночек с бантом, обвязанным вокруг пузика.
— Погоди, малыш, — остановила побег «детишки» Грейнджер, беря комочек на руки.
Котик был невероятной красоты. Белое пушистое существо с серо-голубыми глазками на пол морды, смотрело на девушку с удивлением и любовью. К ленточке была привязана записка. «Заслал к тебе тайного агента, который должен примирить нас, потому что другого способа восстановить отношения я не нашел. P.S. не смей называть его Драко, Грейнджер! Во-первых, не похож. А, во-вторых, это девочка».
Гермиона улыбнулась, дочитав послание и взглянула на подарок.
— Еще как похож, такой же светлый и красивый, — прижала животное к груди, потеревшись щекой о мягкую шерстку.
Кот Грейнджер Живоглотик погиб под завалами замка во время нападения Пожирателей Смерти. Это была большая потеря для всей семьи девушки, забыть которую она так и не смогла.
Сильные руки обвили талию гриффиндорки, прижимая девушку к себе. Малфой подошел сзади и обнял Гермиону, зарываясь носом в волосы девушки. Он соскучился по ее запаху, по ее телу и голосу.
— Спасибо, — прошептала Грейнджер, наслаждаясь моментом.
— Как назовешь? — прошептал на ухо, все еще прижимаясь к щеке девушки.
— Кассиопея, — Гермиона почувствовала стадо мурашек, пробежавших по спине, рукам и ногам стремительным вихрем, — сокращенно Кася или Касюшенька.
— Мне нравится, — все еще низкий голос приводящий девушку в возбуждение и дарующий долгожданное спокойствие.
Девушка развернулась держа на руках котенка, который, к тому моменту, уже преспокойно спал. Она почувствовала такой родной запах, такой желанный и необходимый, как воздух для альвеол ее легких.
— Прости меня, — вновь прошептал парень. Гермиона подняла голову и встретилась с ним глазами, такими красивыми глазами. Казалось, в них можно разглядеть море, а при желании целый мир. И словно услышал мысли, — внутри меня много ступеней и белый железный мост, и рядом зеркальные глади с разлитыми в них зелеными полями и бесконечным лазурным небом вверху. Закрой глаза, — очень тихо, наклоняясь к губам девушки, — я хочу отдать это все тебе.
Поцеловал. Боль, страх, печаль, радость, апатия, гнев все чувства хорошие и плохие ушли. Абсолютно все чувства независимо от их качества улетучились, оставляя блаженную пустоту и свободу души.
Я больше не отпущу.
Я больше не отпущу.
***
Следующие три дня были заняты приготовлениями к празднеству. Подготовка шоу-программы, праздничного стола, украшение зала. Драко и Гермиона отлично справлялись, работая в команде, неожиданностью стал Гарри вызвавшийся помочь. Поттер взял на себя подготовку нескольких номеров, репетируя с младшими. Украшением зала занялись в последний день, так как большая масса студентов мешала бы. Грейнджер вешала украшение на стены, вооружившись большой стремянкой. Девушка могла сделать все с помощью палочки, но попробовав, она осталась недовольна результатом. Поэтому уже карабкалась по неустойчивой конструкции вверх, прихватив украшения и крепежи. Внизу мельтешила малышня, уставшая от репетиций. Дети бегали между столами, нарвавшись на пару замечаний Малфоя, когда те свалили несколько салфеток со стола. Драко тоже отказался от помощи палочки и расставлял украшения на стол, совершенно не видя, что собралась делать его девушка. Самое опасное и неразумное сочетание в мире — стремянка и неуклюжая гриффиндорка. Естественно, Гермиона не удержалась и сорвалась, когда очередной первокурсник пробежал и задел конструкцию. Девушка с криком полетела вниз.