Впереди стояла раздраконенная мамаша, стрелявшая отказами менять честно нажитые средства на неравноценную по цене и качеству вещь. Она трепала за руку пятилетний ревущий объект своего раздражения, метая в него угрозами устроить им встречу с аксессуаром, поддерживающим штаны. Её дочь была не из робкого десятка. Стоя на своём, она плачем выпрашивала у матери купить разрекламированную безделушку.
Аркадий Борисович не считался эмпатом, но крикливый ребёнок мог довести любого. Ходят слухи, министерство обороны тестирует горластых сорванцов на предмет оружия массового поражения. В попытке удержать нервы под контролем, Дудкин крепко сжал в кармане резиновую игрушку.
Утёнок издал звонкий пронзительный свист.
Не трудно догадаться кому досталась львиная доля внимания. Даже девочка прервала сольный концерт, с любопытством выискивая источник звука. Начинающему воришке ничего не оставалось, как вынуть утёнка, продемонстрировав его всему миру. Он уже смирился с мыслью, что его обвинят в воровстве, но тут на помощь пришла девочка.
– Хочу! Купи! – по-генеральски приказала она матери, но та не повела ухом.
Зато Аркадий Борисович, находящийся под впечатлением от провала, воспринял её слова как призыв к действию. Он судорожно сунул продавцу деньги и, приобретя товар, вручил его девочке. Всё бы ничего, но тут продавец уставился в монитор и, подозвав администратора магазина Галю, с гордостью назвал Дудкина тысячным покупателем. В подарок ему вручили ту самую вазу, служившую напоминанием о загубленной карьере вора.
Череду воспоминаний прервал звонок секретарши.
– Аркадий Борисович, к вам посетитель. Раскопай Иван Иванович. Впускать?
Дудкин замер на месте.
Раскопай числился доцентом кафедры археологии областного института и был прикомандирован в их город для поиска останков древней культуры. По мнению чиновника, институт занимался ерундой, ведь, глядя на пенсионеров в поликлинике, ясно, что культуры здесь не было и в помине.
Он посмотрел на часы. Утро.
В столь ранний час приходят либо дать взятку, либо пожаловаться. Что-то он не слышал, чтобы в учёной среде воротили деньгами. Однозначно – второе. И это хорошо. Теплилась надежда, что Аркадий Борисович мог украсть неосознанно. Заверить смету, не проверив цифры, и дело с концом. По факту, конечно, воровство, но если по делу, то просто ошибка. Хотя для галочки сгодится. В любом случае стоит попытать удачу.
– Пусть заходит, – буркнул Дудкин, скрестив пальцы.
Раскопай вошёл в кабинет чуть запыхавшись. Щёки были налиты румянцем, а тело пульсировало, будто после утренней зарядки. Всем бы так выглядеть в семьдесят с небольшим. Но, не смотря на свой здоровый вид, он стоял одной ногой в могиле. Порою даже двумя. Странное было у старика увлечение.
– Аркадий Борисович, слышали новость? – с ходу начал пожилой археолог, – Грушин перешёл дорогу Мишкину, и Мишкин донёс на него в прокуратуру. Дело поручили Филиппову, тот, что племянник Сонина, а Филиппов по натуре конформист, ему как скажут, так он и сделает, вот и накопал компромата. Да там копать-то и не надо, всё на поверхности…
«Почему некоторые считают, что если в их головах умещается база данных фамилий всей области, то и у других непременно должно быть так же, – размышлял Дудкин, слушая речь археолога».
Раскопай – жуткий сплетник. Будто в свободное от работы время трудится цыганским осведомителем. Возможно, когда в детстве детям врали, мол, их принёс аист в клюве, Ивана Ивановича принесла сорока на хвосте.
… – Грушин подстраховался и всё на жену переписал, а она сразу в Рим… – продолжал старик лить на Аркадия Борисовича поток информации.
Вы наверняка слышали подобные истории, когда всё имущество чиновника, включая холодильник, кота и десять миллиардов на счету, оказываются переписанными на его жену, а сам чиновник живёт на воде и хлебе, честно служа во благо отечеству. Слушая такие новости, Дудкин сожалел, что за сорок лет жизни не сумел обзавестись второй половинкой. Видимо, чёрная полоса в его воровской карьере негативно сказалась и на умении похищать женские сердца.
Слушать археолога становилось невыносимо, и чиновник вынужден был соврать. В отличие от казнокрадства, этот порок ему был не чужд.
– Если вы по делу, то говорите. Иначе я занят.
Раскопай умолк. Сотворил на лице улыбку вымогателя, чуть-чуть помялся, стараясь подобрать слова, а после выдал то, что изначально являлось целью визита.
– Аркадий Борисович, меня и моих коллег интересует, отразится ли арест губернатора на дальнейшем финансировании раскопок?