Так, для иллюстрации закона взаимного проникновения противоположностей (мы зовем этот закон сейчас, вслед за Лениным, законом единства и «борьбы» противоположностей) Энгельс мог привести примеры, касающиеся: явлений полярности в неживой (электричество, магнетизм) и живой (изменчивость и наследственность, эволюционная теория) природе; категорий диалектики (их называют «парными»), таких, как тождество и различие, случайность и необходимость и др.; противоположных приемов и способов мышления, таких, как индукция и дедукция, анализ и синтез и т.д.
Тогда целью книги было бы проиллюстрировать как можно полнее и разностороннее один и тот же закон или принцип диалектики. Для этого следовало сосредоточивать в одном месте, а именно там, где упоминается данный закон или принцип, как можно больше разнородного фактического материала, взятого из самых различных разделов естествознания, и чем более разнородного, тем лучше: ведь в данном случае цель изложения — помочь как можно яснее понять из приведенных примеров существо того или иного закона или принципа диалектики.
Именно так пишутся у нас некоторые учебники и учебные пособия по философии: сначала приводится положение, потом — некоторое количество примеров, его иллюстрирующих, иногда хорошо подобранных, иногда плохо.
Затем идет следующее положение и снова энное число примеров к нему. Такой способ изложения я буду называть в дальнейшем «учебным» или же способом «положение — пример».
Но Энгельс предупредил читателя своей книги, что он не собирается писать учебника (руководства) по диалектике. Ведь в таком (учебном) случае задача ограничивалась бы лишь показом того, что такое диалектика с её законами, принципами и категориями, и полностью выпадала бы задача показать, как «работают» эти её принципы, законы и категории в применении к конкретному естественнонаучному материалу, а именно это было для Энгельса самым важным. Но тогда надо поступать как раз наоборот: не подбирать сумму примеров из разных отраслей естествознания в целях иллюстрации одного и того же изолированно взятого положения диалектики, а провести конкретный диалектический анализ отдельных естественнонаучных проблем с привлечением каждый раз по возможности всех необходимых для этого анализа категорий, принципов и законов диалектики.
Такой способ изложения я буду называть «исследовательским» или «конкретным», Ф. Энгельс избрал второй путь и заявил об этом со всей четкостью.
Однако тому, кто не понял или даже вовсе не заметил разницы между обоими вариантами создания книги по философским вопросам естествознания, может показаться, что совершенно безразлично, как располагать внутри «Диалектики природы» относящиеся к ней материалы: можно излагать по первому (учебному) варианту, группируя их вокруг законов и принципов диалектики, можно излагать и по второму (исследовательскому) варианту, группируя материалы вокруг соответствующих проблем самого естествознания. Первый вариант несравненно легче и проще: ведь для его осуществления надо только знать формулировки и наименования соответствующих законов и принципов диалектики, а это достаточно хорошо известно; поэтому никакого особого труда не стоит подбирать в виде примеров к ним все подходящие заметки из всего остального материала рукописи Энгельса.
Второй вариант значительно сложнее, труднее; при его осуществлении надо прежде всего понять скрытый замысел Энгельса в каждом отдельном случае, а именно понять, каким образом предполагал провести и отчасти начал уже проводить Энгельс методологический анализ данной естественнонаучной проблемы. С помощью каких категорий и принципов диалектики он собирался это сделать или уже частично успел сделать? А это требовало глубокого изучения по существу всей работы Энгельса, как уже проделанной, так и еще только намечавшейся и оставшейся неначатой. Более того, это требовало серьезного овладения естествознанием не только того времени, но и современным, подтверждавшим предвидения Энгельса. Словом, выполнить такую работу нельзя было механически, перемещая заметки Энгельса в соответствии с упоминающимися в них философскими вопросами (законами и категориями диалектики), что, повторяю, не требовало проведения особой предварительной исследовательской работы, а могло быть выполнено и без серьезного проникновения в существо самих заметок. Достаточно было констатировать, что в данной заметке упоминается, скажем, отрицание отрицания или переход количества в качество, как она немедленно и просто, почти автоматически находила свое однозначное место в книге, а именно там, где, по предположению (но, как я покажу далее, совершенно ошибочному), Энгельс собирался будто бы иллюстрировать, скажем, общие вопросы диалектики и её главные законы.