- Ах, ну да, ты права, милая Золушка, - он кивнул на папку в моей руке. – Ожидается корреспонденция? Хотел бы я посмотреть, как Дженкинс будет постигать эпистолярный жанр. Хотя для этого человека нет ничего невозможного.
- Вы так восхищаетесь друг другом, снимите уже комнату!
- Представляешь, мы уже! – он побежал вверх по лестнице. – Будет о чем тебе подумать! О, нет, теперь эта картина и в моей голове! Изыди!
***
В 10 часов объявили отбой. Как только отключили свет (мило, да? как в тюрьме. К счастью, это была только допогонная практика), у меня появилось чувство, будто я снова в летнем лагере, и вот-вот кто-то начнет рассказывать страшные истории. И да, так и произошло!
- Знаете, что я слышал? – начал Джаред. – В прошлом году на БКТ один пацан умер от того, что его сердце взорвалось.
- Нет! – выдохнул Ракеш.
- Да. В предпоследний день, когда сдают 40-часовой армейский тест на физподготовку. Его заставили подниматься по канату 90 раз, и он умер от истощения.
Мне хотелось воскликнуть: «Что за чушь!», но зачем было портить атмосферу? И я сказал:
- Я слышал другое. Там есть такой этап, где ты ползешь по песку, а потом по грязи под колючей проволокой. Его инструктор все время кричал: «Голову вниз! Держи свое чертово лицо у земли!» И этот чувак практически бороздил носом землю. Он вдохнул кучу пыли и песка, а потом грязи – и все его легкие зацементировались. Он тщетно пытался вдохнуть и умер в страшных мучениях. Но это было не зря: пока он задыхался, все потренировались оказывать первую помощь: кто трахеостомию сделал, кто катетер ставил или интубацию попробовал… Весело, наверное, было.
- Черт… - протянул Ракеш. – А ведь даже если ты решишь, что военная карьера не для тебя, из лагеря раньше начала четвертой недели не выпустят. - что, кстати, просто очередная страшилка. Бросить можно в любой момент, что многие и делают. Знаете, сколько людей ушло в первый день Бараков? 10. Откуда я знаю? О каждом таком случае насмешливо объявляют по громкоговорителю, и всем полагается аплодировать и насмехаться над лузерами.
- О, это ещё не самое страшное, - усмехнулся я и прямо почувствовал, как мои соседи похолодели. – Вы в курсе, что за время обучения государство тратит на каждого минимум 1,2 миллиона? Так вот, если по какой-то неуважительной причине – а любая причина, кроме смерти, неуважительная – вы не отслужите после академии положенные пять лет в армии, они убьют всю вашу семью и продадут на органы, чтобы хоть как-то компенсировать затраты.
- Да это неправда! – воскликнул Джаред.
- Приятель, ты забыл кое-что, - я приподнялся на локте и поднял правую руку. – «Кадет не солжет, не смошенничает, не украдет и не потерпит этого от других». Так что, Ваша честь, прошу принять во внимание, что это была не ложь, а способ поддержать разговор, потому что, технически, твоя история – тоже полная хренотень.
- Откуда ты знаешь? – с надеждой спросил Ракеш.
- Никто не мечтает о летальных исходах. Это, конечно, будет почти невыносимо тяжело, потому что им не нужны случайные люди среди офицеров, но, уверяю вас, они будут следить, чтобы все не умерли от голода, поддерживали надлежащий водно-солевой баланс и, максимум, поломали руки, ноги или ребра.
- Ты уверен? – спросил Ракеш.
- У меня надежный источник.
- О! – Джаред даже сел. – Мы хотели у тебя спросить…
- Но ты, конечно, не обязан отвечать, - уточнил Ракеш.
- О, черт, да я клон. Откуда вы узнали? Или тут уже успели наклейку на нашу дверь наклеить?
- Ты клон? – Джаред зачем-то перекрестился, на что я только пробормотал ностальгически: «Старые добрые времена», и выпалил:
- Нет, вопрос не про то. Не мутишь ли ты, типа, с тем третьекурсником?
- Как-то рановато задавать такие вопросы человеку, с которым вы знакомы всего пару часов, нет? – усмехнулся я, но внутри появилось такое чувство…да ладно, что там, я чувствовал себя гораздо круче, опытнее и привлекательнее этих вчерашних школьников.
- Нет, конечно, это твое личное дело, - быстро сказал Ракеш. – Просто хотели узнать, вы из одного города или?..
- Нет, мы познакомились сегодня на плацу, он принимал у меня первый рапорт.
- Да как это вообще возможно? – удивился Джаред. – Там же даже лишним словом нельзя обменяться!
- Зачем слова, когда все могут сказать глаза? – с придыханием сказал я.
- Ты суперстранный, - сказал Джаред. – Без обид. Но почему ты просто не можешь сказать, что это не наше дело?
- Вот дерьмо! А я разве не с этого начал?
- Прости, - сказал Ракеш. – Но, знаешь, было бы круто познакомится с кем-то, кто все тут знает.
- Посмотрим, - уклончиво сказал я. – В любом случае, они пока будут на базе в Бакнере, а мы с вами не факт, что окажемся в одной роте после БКТ.
========== Акт 6. Здорова ли корова? ==========
Нас всех запугивали тяготами Казарм (или как их здесь ласково называют, Зверских Казарм или Лапами Зверя) так долго и тщательно, что, наверное, следовало свернуться в клубочек и рыдать без остановки. Но, назовите меня мазохистом – я был в восторге от каждой минуты, проведенной там. Я сразу почувствовал, что нахожусь там, где должен быть. Военные лагеря не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило здесь. Да, ни разу не удалось выспаться. Первые полчаса каждое утро мое бедное тело двигалось на автопилоте, стараясь игнорировать мучительную (но приятную!) боль во всех мышцах. Несмотря на почти 4000 калорий, которые в нас запихивали, есть хотелось все время.
Камиль прислала коробку энергетических батончиков, но ее конфисковали. В остальном, это был самый безумный и захватывающий аттракцион за все мои 18 лет. Ни одна компьютерная игра с этим не сравниться! Например, один раз мы стояли на одной стороне глубокого оврага и нам нужно было переправить команде на другой стороне ведро воды. Причем, кроме самого ведра у нас не было ни одного инструмента. Или одному человеку доставить через поле двоих «раненых» одновременно за 4 минуты. Они вообще любили давать нам всякие задания на время. Практически ни одна пробежка, преодоление препятствия, плавание или ползанье не обходились без того, чтобы в конце на тебя не наорали, что ты опоздал на 3 секунды. Чего еще желать?
Может, больших удобств? Куда уж больше! У нас даже душ был каждый день. Ну как, душ… Такая 4-литровая бутылка воды со шлангом. И целых две влажные салфетки. Думаете, нам не хватало развлечений? Опять мимо. За день происходило столько всего, что как только командовали отбой, большинство валились, как подкошенные. Я, например, ни разу не запомнил момента контакта с тем, что здесь называлось подушкой. То есть, я видел, как она начинает приближаться, а потом уже утро. Днем был час свободного времени, но я или зубрил Библию Кадета или писал письма Денни. На первое письмо у меня ушла почти неделя, потом я понял, как это делается, и стал укладываться в три дня. Два раза он мне даже ответил по одной странице. Содержание писем было такое:
* Больше половины: о том, как у них там все круто, и как они то из огнемета стреляют, то баллистические ракеты запускают (на 95% уверен, что это вранье);
* Значительная часть про то, как по мне скучает Шварценбахер, который собрал и засушил для меня букет или сделал медальон из гильзы (мы все понимаем, что это значит на самом деле);
* Последние две строчки: жутчайшие, не поддающиеся пересказу, непотребства. Ради этого стоило ждать ответа по три недели.
Я знал эти письма наизусть. Ненамеренно. Просто после того, как нам каждый день давали кучу странной и бессмысленной информации для запоминания, мой мозг стал откладывать в память все подряд. А послания от Дэйва я перечитывал раз по 10… В общем-то, читать было больше нечего. Нам не разрешалось брать с собой ничего, кроме религиозной литературы – и только на бумажных носителях. Счастливчики, вроде Джареда, всегда готовы были поделиться своей Библией или книгой, которая называется «Иисус, Павел и Закон Божий» или «Как возник наш мир» (спойлер: его создал Бог, а не ваши сатанинские Большие Взрывы), но это было не самое захватывающее чтиво.