- Урезаем на 120 человек.
- Ладно. Ты же помнишь, что это не военная операция в своей основе?
- Теперь-то уж точно нет, - Дэйв перекатился на меня и серьезно посмотрел в глаза. – Теперь мы должны, как никогда, работать с информацией. Нам мало апдейтов раз в полгода. Нам нужен постоянный доступ.
- Я не смогу взломать сеть GRL.
- Понимаю. Но мне кажется, что в штабе есть люди, которые смогут.
- Черт, опять вербовка?
- Ага, - Дэйв стянул с меня одеяло.
- Чувак, ты на амфетаминах?
- Нет, просто я снова чувствую воодушевление. Поделиться?
- Ну, и каким путем оно передается?
========== Акт 16. Ты что, решила увести моего мужика?! ==========
Как вы думаете, насколько интересно работать в разведке? Ну, на самом деле, смотря в какой. Тот недолгий период, когда я был в контрразведке, оказался вполне ничего, но когда я перешел в штаб, сначала в визуальный отдел, а потом – в отдел обобщенной разведывательной информации, это стало все больше напоминать любую другую офисную работу.
В чем заключались мои обязанности? Так как я пришел из визуалов, всем показалось логичным поставить меня на первый этап обработки спутниковых снимков. Это было невероятно тупое занятие, потому что нужно было просто размывать зоны, которые никому не полагалось видеть. Заметьте, без предварительного изучения (скорее всего, этим занимался отдельный департамент).
Список этих зон был коротким и очень редко обновлялся. Уже ко второй неделе я написал простейшую программу, которая делала все автоматически, и меня перевели в ИТ. Ну тот отдел, где по переписке выявляют потенциальных и действующих террористов. Нет, я не мог читать сообщения любого человека в мире. Я занимался базой ключевых слов и словосочетаний на своих трех языках. Наверное, это помогло предотвратить кучу терактов. Можете не благодарить.
В общем, я был в очень удачном месте для поиска нужной информации и нужного человека. Знаете, что интересно? Мне ни разу не попались снимки территории Того Мира. То есть, буквально, вот Атлантический океан, а за пару десятков миль до побережья Португалии начинается белая или серая полоса, которая кончается только где-то на 24 параллели, так что я мог взглянуть на Бангладеш, а иногда и на восточную часть Индии, но ни разу официально не видел обновлений по Афганистану или Ирану.
***
Вербовка – это такая сложная вещь. Даже если она происходит санкционированно. А уж если это все совсем незаконно… Например, ты не можешь выбрать того, того, кто лучше всего соответствует требованиям, потому что обычно у этого человека оказываются невероятные моральные принципы или нездоровый патриотизм. А ведь надо еще выяснить эти потенциальные уязвимости или неуязвимости.
Так что я целый месяц потратил на как бы непринужденное общение с разными коллегами во время ланча. В начале пятой недели Дэйв стал намекать, что дело продвигается медленно. Я посоветовал ему не вмешиваться…ну ладно, я был не так вежлив. Если говорить правду, я рявкнул: «Go f*ck yourself, you smartass!». Он насмешливо посмотрел на меня и сказал: «Ты понимаешь, что тебе нужно лучше стараться, если ты хочешь оскорбить меня? Пока это звучит, как очень хорошая идея для приятного времяпрепровождения». Невозможный человек!
Вскоре я выделил для себя одну коллегу женского пола и осознал, что вся наша команда до этого представляла собой страшный сон феминисток с общим числом женщин в 0,0. Когда я спросил у Дэйва, с чем связан такой вселенский сексизм, он ответил, что мы просто очень любим женщин и беспокоимся о них, поэтому не хотим подвергать опасности.
- А на самом деле? – не сдавался я.
- Мы не сможем обеспечить защиту от сексуальных домогательств и отдельную казарму.
- А если еще честнее?
- Меня не устраивают их физические показатели. Вместо супертренированной женщины можно взять среднего мужчину с таким же результатом.
- Почему у меня ощущение, что даже это неправда?
- Ну ладно, хорошо! С ними слишком сложно! Им нужны реальные аргументы. Вся идея покажется им бессмысленной, никчемной или жестокой. Думаешь, почему я и полслова не говорю об этом Джес? Она сразу докопается до правды и заставит меня свернуть программу.
- То есть из-за отсутствия сильных аргументов и убедительных причин для ввязывания в эту затею, мы берем только тех, кто ведется на то, что у нас есть?
- А это не очевидно?
- Почему-то нет.
- Кроме того, нам не нужны люди умнее нас.
- Ты хотел сказать, умнее тебя.
- А, точно. Умнее тебя. Так что начни уже использовать свои мозги и добудь нам доступ к каналу.
Да, коллега, на которую я нацелился. Я, конечно, сильно опасался, что она окажется умнее меня. Она выглядела умной. Я имею в виду, она походила на тех людей, которые, если верить стереотипам, вынуждены быть умными, потому что…ну… Короче, потому что они страшные! Она была лет на 10 старше меня, с почти двухмерным телом и абсолютно незапоминающимся лицом, знаете, таким, из-за которого азиаты лишний раз убеждаются, что все белые идентичны? Плюс ко всему этому великолепию она была слегка асоциальна. Ну, чем не идеальный кандидат?
Однажды утром я принес ей кофе, чем весьма ее озадачил, но не обрадовал.
- Я не пью кофе, - она повернулась обратно к компьютеру.
- А что ты пьешь? – я как можно дружелюбнее улыбнулся. Она кивнула на свою бутылку с водой (конечно, многоразовую бутылку).
- Отличный выбор, - одобрил я. – Увидимся за обедом?
- Зачем? – она не возмущалась и не удивлялась. Просто выясняла цель.
- Я относительно недавно в этом отделе, хотел получше узнать коллег.
- Так что, моя очередь подошла? По какому принципу составляется очередность? – опять! Ноль сарказма, вопрос по существу.
- Случайный порядок.
Она поморщилась, но кивнула.
- Хорошо. Мы можем провести обед вместе.
Это было многообещающее начало!
***
Ее звали Лидия. Это одно их тех имен, которому черта с два придумаешь уменьшительную форму. По крайней мере, в английском. Во французском у меня было два варианта, но я счел за лучшее их пока не использовать. У нас было много общего: мы закончили Пойнт, она тоже была в командировке в Колумбии (за 12 лет до меня, но, как выяснилось, за это время мало что изменилось), она была не в восторге от боевых выездов (хотя ей повезло больше, и она была всего в одном), и – сюрприз и скандал! – она не была помешана на своей работе!
- Ты производишь впечатление трудоголика, - сказал я, не успев подумать.
- Это распространенное заблуждение, - не моргнув глазом, ответила она.
Она объяснила, что излишняя зацикленность снижает эффективность. Особенно, в такой работе, как наша. Лидия была очень тактична, сказав «наша»: ее направление отличалось от моего примерно как подметание садовых дорожек отличается от ландшафтного дизайна. Я выяснил, что в свободное время она готовится к марафонам, читает и пишет картины. Кажется, я опять плохо замаскировал свое удивление, потому что она сказала:
- Я осознаю, что творческие люди должны отвечать некоторым стереотипам внешности, но когда ты – часть армии, и постоянно находишься под жестким дресс-кодом, выбора особо нет. Но я к этому и не стремлюсь. К тому же, как бы странно это ни звучало, моя работа весьма творческая.
Домой я ехал в глубокой задумчивости. Общаться с Лидией было не самым простым делом. Хотя бы потому, что она не задавала вопросов, так что все это выглядело, как смесь допроса и собеседования, где в конце я спросил, есть ли у нее, что спросить у меня, а она ответила:
- Нет. Это же ты хотел меня лучше узнать, а не наоборот.
Ну, скажите, разве она не очаровательна? И при этом, я не мог дождаться нашего следующего разговора, потому что, общаясь с ней, приходилось прикладывать немало усилий, но при этом она была намного более честной и, как это не парадоксально, открытой, чем все те, кого я собеседовал до нее. Это вызывало невероятное возбуждение мозга. Состояние, из которого я не вышел даже за ужином с Дэйвом. Формально, я был там, но почти все мои системы были задействованы в планировании следующей встречи с Лидией.