- Вот именно. Будь выше условностей. Я пойду организую людей на время нашего отсутствия, а ты будь готов в ближайшее время.
Я перехватил его у двери и спросил:
- Я могу надеяться хотя бы на минимальные домогательства от главнокомандующего?
- Здесь – нет. Поддерживаем видимость профессионализма. И желательно, чтобы ты успел проверить, как дела с линией и ознакомился с новыми сообщениями, если таковые имеются.
Когда Майлс вез нас в аэропорт, я спросил:
- Не думай, что я сомневаюсь в разумности твоих решений, но нам точно нужно лететь в такую даль, чтобы добыть информацию, в эпицентр которой мы и так отправляемся?
- По-моему, нужно говорить «к источнику которой».
- О, простите! Я, определенно, готов сейчас на что угодно, ради обычной еды и нескольких часов наедине с тобой, но, может, ты все-таки ответишь на вопрос?
- Мэтт, понимаешь, оказалось, что система ПВО на границе видимого мира функционирует гораздо лучше, чем можно было предположить, и нас, как бы это помягче выразиться?..
- Разнесет на тысячи кровавых кусков, пропитанных керосином? – подсказал Майлс.
- Да, точно, спасибо.
- Пожалуйста. Кстати, если хотите предаться необузданной страсти – чувствуйте себя, как дома.
- Вот уж ни за что!
- Не обращай на него внимания, - Дэйв дернул меня обратно, когда я намеревался залепить Майлсу оплеуху. – Мы 15 лет назад и Макловски недавно как-то вылетели, так что я намерен узнать у Генерала, как это сделать.
- Но это значит… - я сглотнул и схватил его за колено.
- Да. Вряд ли удастся вытрясти из него информацию, а потом просто попросить молчать о нашем разговоре.
- Может, начать с Макловски?
- Он Майор. Чувствуешь иерархию? К тому же, у меня есть одна идея, связанная с его передатчиком.
***
Вот и всё. С этого дня даже видимость нормальности покинула мою жизнь окончательно.
Дэйв как будто мгновенно переключил в себе тумблер в режим «Крестоносец» или просто выдернул из мозга предохранитель – и я только изредка видел кратковременные и зачастую вымученные и неубедительные проблески прежнего Денни.
Я могу говорить себе, что это было временно, что ему пришлось сосредоточиться на главном деле, и как только он бы добился результата, все бы стало, как раньше… Но факт в том, что я не знаю, так ли это. Да и как можно остаться хоть сколько-то нормальным после ТАКОГО. Могу сказать за себя, что я окончательно двинулся, и уже никогда не вернусь на поверхность. И я сейчас не говорю о том, что произошло в ЕМ, я о двух днях до отправления.
Когда мы прибыли, Дэйв почти сразу сказал миссис Дженкинс, что нам нужно поговорить с Генералом о делах, и попросил нас не беспокоить. Я краем сознания отметил, что вместо «Мэтью» Генерал стал обращаться ко мне «капитан Кёрк». Меня немного беспокоила вероятность того, что ему уже могли сообщить о моем дезертирстве, но я успокаивал себя тем, что Армия такими заявлениями не разбрасывается, и чтобы просто начать думать в этом направлении, нужно сначала убедиться, что наша группа не попала в плен, а на это уйдут дни, если не недели.
Но после первых же приветствий он спросил:
- Капитан, а Вы разве не должны быть сейчас на задании?
- Капитан, закройте дверь, - сказал Дэйв.
- Уже, - я вытащил кресло из-за стола на середину кабинета. – Садитесь, генерал.
- Тут установлено видеонаблюдение, - сказал Дженкинс, опускаясь в кресло.
- Не думаю, - усмехнулся Дэйв. – Сейчас правила такие: ты не делаешь глупостей, никто больше не пострадает.
- Сын, ты понимаешь, что произнося «никто больше», ты говоришь о своей матери и младшем брате?
- Нет, я понимаю только, что говорю о твоей жене и более удачном сыне.
- Дэвид, это неразумно. Я отношусь ко всем своим детям одинаково, - Генерал покосился на меня, когда я начал приматывать его руки к ручкам кресла, но не удостоил это действие комментарием.
- Сэр, у меня нет ни малейшего желания спорить об этом сейчас. К тому же, это такая же очевидная вещь, как то, что живым Вы отсюда не выйдете, так что давайте сосредоточимся на том, что имеет хоть какой-то смысл.
- Я полагаю, тут достойная звуконепроницаемость? – спросил я.
- Конечно, он же работает отсюда.
- Я не понимаю, что вам от меня нужно, - Генерал все еще был совершенно спокоен. – Если ты уже промотал свой трастовый фонд…
- Я использовал свой фонд для дела… Возможно, разговор будет не из легких и не из коротких, так что, не сесть ли нам тоже?
Я пододвинул два кресла, и мы сели.
- Помнишь тот небольшой проект, над которым ты работаешь последние 30 лет? – спросил Дэйв. – И я говорю не обо мне, так как работу надо мной ты бросил когда? Лет 18 назад?
- Чистильщик бассейнов обвинил тебя в домогательствах! Мы еле замяли это дело!
- Придурок был старше меня, если что, так что давай не будем делать вид, что ему что-то серьезно угрожало. Правильной реакцией в его ситуации было бы просто подождать пару минут, пока я удовлетворю свое любопытство, а не бежать жаловаться.
- Ты действительно не чувствуешь, насколько безумно и аморально это звучит? Ты понимаешь, что если бы это дошло до разбирательств в любой инстанции, ни один приличный колледж не стал бы даже рассматривать твое заявление? И они были бы правы.
Я был в некотором роде с ним согласен, но не стал озвучивать свое мнение.
- Определенно аморальнее, чем вмешательство в жизнь, минимум 1⁄4 населения планеты, да ведь?
- Я не хочу обсуждать это в присутствии посторонних.
- Во-первых, Мэтью – не посторонний. Я, кстати, не понимаю, почему вы не благословляете тот день, когда он появился? Он положил конец моему разгульному образу жизни.
- Я выбил из него дурь, - кивнул я.
- Babe, давай без подробностей, - Дэйв непроизвольно прикоснулся к носу. – Он скор на расправу, но очень эффективен, так что, генерал Дженкинс, если Вы задумываете что-то забавное, даже не пытайтесь противопоставить свой опыт быстроте его реакций.
- Дэвид, ты специально дистанцируешься от меня, используя в речи формальный стиль?
- А ты специально дистанцировался от меня, когда вел себя, как гад? Это я так, продемонстрировать, что мой стиль речи, каким бы он ни был, тебе не поможет… Что бы ты ни сказал, тебе уже не придется нести за это ответственность за стенами этого кабинета.
- Это не освобождает меня от присяги.
- Хорошо, позволь мне кое-что тебе объяснить. Мы знаем о Проекте, практически, всё, так что не напрягайся по этому поводу. Есть определенные белые пятна в отношении Мамы, но думаю, вы и сами не имеете ни малейшего понятия, кто она такая на самом деле.
- Без комментариев.
- Что и требовалось доказать. Мы знаем ещё и про девчонку Макловски и про родственника Мэтти…вернее, ДНК предполагаемого родственника.
- Так зачем нужен я?
- Для сущей мелочи, - Дэйв подпер щеку ладонью, улыбнулся и сказал. – Расскажи нам, как сделать так, чтобы наш самолет долетел до ЕМ.
- Так у вас нет самого главного? Тогда я могу умереть спокойно.
- Генерал Дженкинс, как Вы относитесь к пыткам? – спросил Дэйв, и мне показалось, что вся моя кожа обледенела и начала трескаться. Я чувствовал себя предателем по отношению к ним обоим. Безусловно, я бы в любом случае последовал за Дэйвом, и сделал бы все, что бы он ни сказал, неважно, каким бы безумным и несправедливым я бы это ни считал. И – да! – я сочувствовал ему и совсем не хотел оправдывать поведение его родителей… Но…но я не мог сочувствовать ему до конца, потому что я особо не чувствовал их неприятия или враждебности на себе. Да что там! Почти все детство их дом был тем местом, где я мог подсмотреть и даже немного почувствовать, что такое большая семья, семейные традиции, собака, бассейн, забывчивая бабушка, дремлющая после обеда и рюмки ликера… Никто там ни разу не сказал мне: «Тебе пора домой», «Тебе не следовало прятаться за кустами с нашей дочерью», «Ты опять давал генералу Шварцкопфу сахар?», «Что ты еще придумал?! Не будем мы называть тебя Мэтью!», и даже, объективно говоря, ни одного: «Наша религия не одобряет ваши отношения с Дэвидом. Это отвратительно!». Ну да, никто и не благословлял нас, но ведь могло быть и хуже, ведь так?