Я не знаю, сколько это продолжалось, но прекратил я только после того, как мне на голову опустилась рука Дэйва. Ну да, конечно, может быть, падая, я врезался в стол, и он сдвинулся, а рука свесилась с края. Но ведь, может, и нет. Может? Мне не хотелось шевелиться. Не хотелось выходить из этой суперпозиции{?}[Суперпозиция в квантовой физике - это что-то вроде собрания всех возможных состояний квантового объекта до того как его промеряли и зафиксировали результат. Все возможные исходы, грубо говоря, “существуют” одновременно. После того как осуществляется и фиксируется замер, остается только одно состояние, а остальные как бы исчезают]. Все еще было возможно. Никто не разделил бы эту мою уверенность, но мой мозг, который никто не потрудился вышибить, хватался за это, чтобы заставить меня продолжить дышать. В какой-то момент меня выключило, и я второй раз за день проснулся на холодном полу. Пришлось выпить еще. И еще. Организм сказал: «Спасибо, нет, заберите обратно». Я начал стремительно трезветь, испугался, нашел в ящике крекеры и консервы, механически пережевал сколько-то. Это совсем привело меня в себя, и память услужливо стала подсказывать стадии смерти, заставляя признать, что свешивающаяся кисть не ЕЩЕ, а УЖЕ не закоченевшая. Я сопротивлялся и уже более успешно влил в себя стакан.
Дальше все размыто. Почти уверен, что я очень долго уговаривал кого-то в чем-то. Потом разозлился, заявил, что не собираюсь выполнять нашу дурацкую договоренность. Это ведь с самого начала была его идея, и с чего это я теперь должен один все разгребать?!
Пистолет нашелся сразу. Вернее, три. Я разложил их в ряд на полу, лег рядом и стал думать, как сделать выбор. В этот момент я почувствовал, будто у меня в кармане лежит уголь и очень ощутимо прижигает бедро. Странно, что я ни разу за это время не вспомнил про рану в своей ноге (долгая история…меня пырнул Тано, когда я его похищал). Не вставая, я стащил приклеившиеся штаны и не без труда понял, что шов разошелся, и во всем этом теперь и моя кровь.
Меньше всего мне хотелось, чтобы меня нашли без штанов, а обратно натянуть это полулипкое-полутвердое эритроцитное изделие я не смог. Это повлекло за собой поиск другой одежды и понимание, что окровавленная футболка теперь ни с чем не сочетается.
На табурете я нашел майку, которую Денни, видимо, снял перед самым уходом, имел неосторожность вдохнуть его запах, впал в истерику, еле-еле надел эту майку, и понял, что мне этого мало. Еще чуть-чуть, и его совсем не останется, и нужно срочно это остановить. Натянуть на себя его кожу, закрыть все окна и двери, чтобы солнечный свет и воздух не вмешивались. Я шагнул к столу, остановился над ним и не узнал. Уже не узнал!
А вообще, где гарантия, что я все себе не придумал? Ну, серьезно? С чего бы это Дэйв вообще выбрал меня? А если это все-таки случилось, все не могло так закончится! Передо мной был не Денни. Конечно, нет! Я даже рассмеялся от облегчения и пошел в свою комнату.
Абсолютно точно где-то там все еще лежал мой телефон. Я нашел его – разряженный, с невходящей никуда вилкой зарядника.
Я вспомнил, что наши связные все еще в плену, и надо будет что-то с этим делать, но пока в запасе был еще электрик. Шатаясь и запинаясь на ровном месте, я дошел до нашей импровизированной казармы: четырех помещений, в которых спали рядовые. Не было никакой возможности вспомнить, где размещается техперсонал, поэтому я включил свет во всех четырех, выкрикивая:
- Ивар! Срочно сюда!
Хорошо, что они все еще были моими подчиненными: никто не задавал вопросов.
Электрик нашелся, вылез из спального мешка, быстро оделся и пошел за мной. Я сунул ему в руки телефон.
- Заряди и не спали.
Он кивнул и ушел, а минут через 15 вернулся с коробкой, которую воткнул в розетку и подсоединил к телефону. Я отпустил его спать, бросил что-то на пол рядом с розеткой и открыл фотоархив. У меня хранилось большинство фотографий за последние 6 лет. И первое, что я понял: я очень повзрослел, но еще почти не постарел, и второе – я и Денни – не плод моего воображения.
На меня смотрели тысячи Дэйвов – со мной и без меня, во всех возможных ракурсах, состояниях и ситуациях. Со временем частота обновления архива снижалась, но был даже снимок с базы в Боготе, перед самым отправлением в…в последний путь. Я не мог остановиться. От листания уже болели пальцы, но я не хотел, чтобы автопросмотр с одинаковой скоростью демонстрировал мне, как Денни пытается засунуть мне в ухо язык и фото ИРП{?}[Индивидуальный рацион питания (сухпаёк), англ. MRE (Meal Ready-to-Eat)] с вопросом: «Это какая цифра в дате производства – 6 или 8?»
От фото я перешел к сообщениям, и по несколько раз перечитывал всякую, казалось бы, ерунду, вроде: «Нет. Но если бы да, мы бы назвали его Jerk. Да-да, чтобы под этим предлогом оскорблять всех вокруг». Это про те два дня, когда мы обсуждали, не завести ли собаку. Или «Еду, Кёрк, пищу», это когда я спросил, что мы будем есть. И это ничуть не делало меня веселее. И чем дальше я уходил в прошлое, тем более пространной и идиотской для непосвященных выглядела наша переписка. А в полгода до моего поступления в Академию там не было ни одной фразы, которую можно произносить вслух.
В 7 утра в дверь постучали, я устало произнес «Ну?», и в комнату вошел дежурный.
- Полковник Кёрк?
- Пока да. У меня к тебе вопрос, - я подошел к нему и продемонстрировал экран телефона. – Кого ты тут видишь?
- Это вы, сэр.
- А это?
- Генерал Дженкинс.
- Точно?
- Да, сэр.
- А кто же тогда в той комнате?
- Простите, сэр, я не понял.
- Загляни в комнату генерала и скажи мне, кто там.
- Есть, сэр.
Он вскоре вернулся и доложил:
- Там генерал Дженкинс.
- Что-то не сходится, - я сел на табурет и виновато посмотрел на него. – Извини, что я тебе это показал.
Про фото я говорил или?..
- Ничего. Мы уже знаем.
А он про что?
- Сэр, там какие-то люди пришли и просят увидеть Мэтью Дженкинса. Это какая-то путаница?
- Очевидно. Хотя… - я потер лоб, - Возможно, я вчера сменил фамилию. Непростой день был… Пригласи их в переговорную и скажи, что я буду через 10 минут.
Я вернулся в комнату Дэйва, стараясь не смотреть на то, что было на столе, надел его повседневную форму, бросив через плечо:
- Смотри, я беру твою щетку и твою бритву. И это твоя форма. Ну, и что ты мне сделаешь? Одно неосторожное движение, и я - это ты.
Руки не удалось отмыть, как следует, под ногтями так и осталась запекшаяся кровь. И от меня ощутимо несло, как минимум, алкоголем. Но что уж теперь…
В переговорной я увидел Тано, какого-то мужика в рясе и еще одного, который меня уже допрашивал. Почти сразу туда же пришел зевающий Стив. Мы все пожали друг другу руки. Я изо всех сил старался не сотрясаться всем телом от стресса и недосыпания.
- Этому человеку можно доверять? – кивнул Тано на Стива, не прилагая никаких усилий, чтобы его французское произношение звучало хоть сколько-то по-французски.
- Не знаю. Но для надежности я могу его потом пристрелить, - я сел и улыбнулся Стиву, который, судя по всему, совсем уж полиглотом не был.
- Надеюсь, не надо будет.
После этого они все перешли на фритиш, а мне пришлось довольствоваться переводом.
Говорили они примерно следующее:
Тано: Я пришел сюда еще с двумя людьми. Этот человек что-то делает в правительстве, а еще он кардинал. А этот мужик, типа, министр обороны, у него есть имя. У вас, наверное, много общего.