– Он жив?
– Да, ваша милость! Но это ненадолго.
Гай подумал, махнул рукой.
– Сделайте волокушу. Отвезем и его в тюрьму, но позовите туда священника. Пусть примет последний вздох. Господь наш добрее меня, может быть, и простит.
За ними увязалась целая толпа крестьян, даже женщины шли некоторое время и жарко обсуждали случившееся, потом отстали. Кроме двух названных помощниками шерифа, до замка пошли еще семеро с топорами, вилами, а двое даже с луками за спинами.
Ярость быстро утихла, теперь сердце сжимается в недобром предчувствии. С первого же дня вот так вступить в спор с сильными соседями…
Крестьяне громко разговаривают за его спиной, двое связанных идут покорно, повесив головы, но когда Гай оглядывался на них, один поспешно опускал взгляд, а второй, который Дарси Такерд, зыркал злобно, кривил окровавленный рот, но тоже отводил взгляд в сторону.
Крестьяне из домов у подножия холма провожали их заинтересованно-удивленными взглядами.
Хильд выбежал навстречу уже из замка. Гай издали помахал рукой и крикнул:
– Приготовь две камеры!.. И подальше одну от другой, понял?
Хильд, судя по его лицу, ничего не понял, но угодливо поклонился.
– Будет сделано, ваша милость!.. Как скажете, милостивый и грозный господин!
Он малость переигрывал, но кто это поймет, на новом месте каким себя покажешь, таким и принимают.
Гай остановился перед стеной, где послушник придавливал конский повод камнями, бросил его одному из крестьян.
– Позаботься о коне!.. А ты, как тебя зовут?
– Скальгрим, господин, – ответил тот, кого он первым определил в помощники шерифа.
– Скальгрим, – сказал Гай. – Надо было тебе сказать, чтобы захватил из кузницы пару крепких замков… Если там не отыщешь, поспрашивать в деревне. А то этих запереть надо, понимаешь?
Скальгрим, могучего сложения мужик с суровым лицом, воскликнул:
– Ваша милость! Да для такого дела я хоть на край света сбегаю быстрее зайца!
– Возьми моего коня, – велел Гай. – И возвращайся побыстрее, а тот твой друг устанет их стеречь…
Скальгрим перехватил повод коня из руки крестьянина, тяжело взобрался в седло и, развернувшись к селу, понесся рысью, а потом перешел в галоп.
Гай повернулся ко второму.
– Как зовут тебя?
– Сван, господин, – ответил второй почтительно. – Слушаюсь, господин. Приказывайте, господин!
– Вот тебе первый приказ, лебедь, – распорядился Гай. – Гони этих двух вон в тот подвал. Там несколько камер, посадишь в самые отдаленные одна от другой. И жди там, пока не придет твой дружок Скальгрим. Выходить этим преступникам не позволяй. Если что, бей прямо в морду. Сейчас они не лорды, понял? А ты – лорд, потому что ты – закон!
Глава 11
Скальгрим вернулся не только с замками, но и с кузнецом. Тот сперва неспешно приклепал скобы и вставил в них засовы, поправил решетки, затем хозяйски обошел весь замок, осмотрел и заверил, что на самом деле работы не так уж и много.
Гай жадно выспрашивал свидетелей происшествия, как здесь живут и в каких взаимоотношениях, и выяснилось: барон Ансель Тошильдер изволит жить, как в завоеванной стране, благо с того времени, как корону принял Ричард, власть в графстве почти исчезла, и теперь прав тот, у кого длиннее меч.
В этот раз он, как обычно, возжелал поохотиться со своими сыновьями и оруженосцами. Он любит охоту и не представляет, что ему, гордому норманну, потомку завоевателей, могут помешать эти жалкие саксы, потомки побежденных.
Гай поморщился, эти люди будто проспали сто лет, а сейчас говорят, как в горячечном бреду, совершенные глупости. Ну какие саксы, какие норманны, когда со дня завоевания Англии Вильгельмом прошло сто тридцать лет?
К тому же с Вильгельмом вторглось всего пять тысяч рыцарей, это между ними были распределены почти все земли, саксам осталось меньше одного процента территории Англии, однако пять тысяч – это капля в море местного населения, которых миллионы. Народы начали смешиваться сразу же после завоевания, многие норманнские бароны взяли жен из саксов буквально в первые же дни, а знаменитый герой Робер де Оилли, лорд Оксфорда и его земель, женился на саксонке сразу же после окончания битвы при Гастингсе, где Вильгельм одержал победу над англосаксонскими войсками.
– Саксы, – пробормотал Гай. – А здесь, как я понимаю, больше датчан, чем саксов?
Скальгрим кивнул.
– Да, ваша милость. По моему имени видно, что в честь Эгиля Скальгрима, великого викинга! А мой друг – Сван, хотя еще тот лебедь, но тоже понятно, кто мы по роду…
– Все мы англичане, – прервал Гай. – Давно пора забыть, что прадеды наши дрались. Для нас возврата нет, надо уживаться. Разве наши прадеды все до единого, будь то сакс, датчанин или норманн, не принесли присягу верности Вильгельму Завоевателю?.. Ну вот. Теперь что насчет разбойников? Вся страна погружается в беззаконие, а здесь, говорят, так и вообще…