И этот… этот тип, дорогой читатель, является моим самым близким другом и партнером, которому я больше всех доверяю.
Уровень дискурса
Это случилось вечером в момент затишья в разгаре смены, в те короткие десять минут, когда подручный персонал занят перестановкой столов и, хотя бар переполнен ждущими клиентами, а за дверью очередь, в кухне все спокойно. Пока помощники официанта перестилали скатерти и накрывали столы по ту сторону кухонной двери, повара, разносчики и су-шеф жадно пили воду из бутылок, протирали столы на своих участках и болтали.
Я торчал в дверном проеме подвальной подсобки и нервно курил. Это было жуткое спокойствие — глаз бури. Через десять минут, когда следующая волна голодной публики займет свои места, выберет воду и хлеб, обрушится вал возмездия — пропасть моментально заполнится заказами, участки придут в движение, и вся линия забурлит, как после клизмы. Первому достанется парню с салатами, потом участку соте и наконец наступит очередь гриля, пока что-нибудь вдруг не обрушится — все мы окажемся в одной связке в тесной кухонной борьбе, потея и проклиная, стараясь разрулить заказы, чтобы на засыпаться. У нас было несколько мгновений мира, чтобы передохнуть, и я курил и волновался и вполуха слушал, о чем говорила моя команда.
Тон шуточек был обычным, как и предмет обсуждения — странно привычный звуковой фон для большей части часов моего бодрствования на протяжении последних двух десятилетий… И вдруг я понял что, мой бог… я ведь слушал одну и ту же беседу в течение двадцати пяти лет!
Кто больший гомик? Кто подставляет задницу? Кто точно на данный момент педик и шлюха — pede, maricón, finocchio, puta, pato? Все о члене, как видите. Временами о мошонке и яйцах — chupa mis huevos, временами о минете — mama la pinga, иногда слышишь «подставь свою culo — задницу», «кобель», «ты pinche baboso — мелкий сопляк», «скандальная бабенка». «А твоя щелка? Она выглядит как гребаные полпорции разрезанной сосиски, очень-очень маленькой — muy, muy, chica… как тараканья».
Таков настоящий международный кухонный язык, как я понял, наблюдая, как мой француз су-шеф, американский кондитер, мексиканские гриль-повар, спец по салатам и парень с обжарки перекидываются шуточными оскорблениями с бенгальцем-разносчиком и доминиканской посудомойкой. И вся эта длинная бесконечная командная перепалка длилась на протяжении двадцати пяти лет на четырех или пяти языках.
Как вид искусства, кухонный треп, подобно хайку или кабуки, подчиняется определенным установленным правилам и имеет жесткие, традиционные рамки, которые необходимо соблюдать. Все комментарии, согласно непреложной исторической традиции, должны затрагивать принудительное ректальное проникновение, размер члена, физические недостатки или раздражающие особенности и дефекты.
Правила могут быть запутанными. Cabron, например, можно перевести с испанского примерно так «твою жену/подругу прямо сейчас трахает другой чувак, ее киска слишком велика для тебя», но также это может означать обращение «братишка», в зависимости от интонации и модуляции. Англоязычное fuck (трахаться) используется преимущественно в качестве запятой. «Отсоси!» означает «Подожди секунду!» или «Вы не могли бы подождать одну минутку?» А слова «Сгреби свой срач и подготовь свое гребаное гноище, или я вернусь и трахну тебя в задницу!» подразумевают «Прости, приятель, но я обеспокоен тем, как твой участок подготовлен к предстоящей работе. Ты всем запасся, что тебе понадобится, братишка?»
Pinche wey может означать или «гребаный урод» или «потрясающий балбес» или «приятель». Но если вы произнесете слово «приятель» или того хуже — «мой друг» в моей кухне, то раздастся дикий хохот. «Мой друг» обычно означает «жопа» в худшем и самом прямом смысле этого слова. А попробуйте помягче обойтись с рядовым поваром, и он решит, что завтра можно напиться. Мои бандюганы, как и большинство линейных поваров, следуют вековой устной традиции, согласно которой мы — все мы — пытаемся найти новые и забавные способы говорить о члене.
Гомофобы, говорите? Подсознательные импульсы? Безразличие к гендерным привилегиям и великолепию мозаики этнически разнообразной рабочей силы? Ну… Может быть, вы и правы. Подобное окружение в раздевалке создает трудности для женщин, например? Да. В первую очередь для женщин. Сожалею. Но системе нужны те, кто может выстоять на своем участке, поддержать игру и не лезть при этом в бутылку, принимая все на свой счет. Если вас легко обидеть явными выдумками о вашем происхождении, об обстоятельствах вашего рождения, о вашей сексуальности, внешности, упоминаниями о ваших родителях, возможно грешившими с домашним скотом, то мир профессиональной кулинарии не для вас.