Многое в речи поваров заимствовано из армейского жаргона: не «нести», а «горбатиться», не «подготовиться», а «встать в стойку». Они «прогибаются» и терпят, «окапываются перед атакой», «попадают под удар», если участок вдруг становится непропорционально перегружен… — а также просто оказываются «трахнутыми в задницу», когда совсем все плохо, а когда еще есть надежда выкрутиться, то выражается это словами вроде «прикрой свою задницу».
Таблетки аспирина называют «Кранчи» (потому что мы едим их как конфетки). Напальчники — «гондоны», произносится с испанским прононсом. Гвоздь, на который наколоты выполненные заказы, — «штырь». Конструкция, когда любой круглый металлический контейнер помещают в емкость с водой, именуется bain (произносится «байн»), производное от водяной бани bain-marie («баан мари») или же просто «котел». Жизнь, которой все мы живем, неизменно зовется la puta vida («сука-судьба»), а жалкое состояние дел оплакивается воплем «Porca miseria!» («Свинские муки!») или «Que dolor!» («Какая боль!»).
Заполненную до отказа полку с копиями заказов называют «доской», говоря «Доска полна». Блюдо, которое в данный момент взял разносчик или официант называется «моя рука», и на вопрос «Где этот долбаный стейк?» отвечают «Моя рука!». Выражение «горячий орешек» используется, когда что-то требуется подать в данный момент: «Горячий орешек! Подать рыбу-соль на шестой столик!» Часто подобное можно услышать при обслуживании VIP-персон, или Very Important Pendejo (Очень Важного Придурка) или soignee muthafucka (элегантный motherfucker), как правило, это друг хозяина или сам хозяин. Таким образом, сообщают, что блюдо надо подать срочно.
Используя рассмотренное выше, в боевой ситуации возможен следующий диалог.
— Мне надо горячий орешек к семи на шесть углов, cabron! Должно быть в окне через десять минут, дохлые черепахи! Что? Вы не можете работать на одном участке вдвоем, живоглоты? Давай это дерьмо в окно, эй ты, дубина на гриле, seso de polio, закинь его в шарманку! Остаток заказа — моя рука! И не забудь протереть тарелку, добавь травки и спрысни красным джизом по дороге! Я вешаю сюда это дерьмо, и поворачивайтесь, а то зашьетесь!
Ответ мог бы быть таким:
— Занят! Меня тут похоронили! Как я сделаю соте, меня уж засыпали? Весь вечер я пихаю его в эту задницу! Как там восьмой стол? Стрелять? Я могу продолжить восьмой?
А продолжение следующим:
— Восьмой моя рука, baboso! Восьмой, к чертовой матери, готов! Гребаный восьмой дохнет в окне и ждет, пока этот Подлец Дуги Хаузер поднимет его! Вы получили дохлые заказы обратно, idiota, какого черта вы это делаете? Вы в дерьме! Эй, Молния! Давай сюда, шевели задницей!
Другие работники
Разносчики — императорская гвардия шеф-повара: полукровки, которые одеваются в форму официантов и оплачиваются по ведомости сотрудников зала, но верность их (в идеале) принадлежит шефу и кухне. Обычно это бывшие кондукторы автобусов или оставшиеся без работы официанты. Им приходится сразу выбирать, на чьей они стороне, поскольку им нередко случается выполнять требования, противоречащие интересам их бывших товарищей.
Я люблю крепких, усердных разносчиков. Мои разносчики, особенно в трудный час перед началом спектаклей, когда надо в бешеной суматохе накормить полный зал за тридцать-сорок минут, обычно впадают в такой бешеный энтузиазм, что меня то и дело просят приказать им не сбивать с ног официантов, когда они пушечными ядрами проносятся из кухни и в кухню. Разносчик должен обладать редкими талантами. Знание языка не так важно. Мне нужны усердие, проворство и умение быстро разобраться в чертовой заварухе и сообразить, что делать, выбрать очередной заказ из ряда готовых блюд, носить помногу тарелок сразу, не уронив ни одной, запоминать расположение и номера столиков и, главное — интуиция. Разносчики обычно получают честную долю чаевых — при том преимуществе, что им за эти деньги не приходится непосредственно общаться с клиентами. Их дело — доставить еду в должном порядке из кухни к клиенту и быстро вернуться в кухню. Кроме того, их дело — выполнять поручения шефа, любые поручения. Другие не столь определенные обязанности включают сбор разведданных. Они, словно передовая разведка артбатареи, доносят шефу и экспедитору: «Что там с первым столиком? Пора нести им еду? Как идет особое блюдо?» — и тому подобное. В постоянные обязанности входит и подавать шефу выпивку, и носить его куртку в химчистку, и бегать в магазин за недостающими продуктами, и поддерживать чистоту «окна» и подсобных помещений, и расставлять гарниры, и иногда даже работать экспедитором. Мало кто из моих разносчиков говорит по-английски, зато они помнят каждое блюдо из моего меню и умеют правильно произносить название.