Впрочем, возможности установить нормы, которые позволяют одним ограбить других, по-видимому, существенно ограничены, тем, что оценки у жертв со временем неизбежно статут более адекватные, а их политическая производительность повысится. Соответственно, всегда существует риск, что понесенные на установление таких норм расходы могут не успеть возместиться.
Идеальная политика
Если попробовать ради чисто теоретических целей представить себе модель идеальной политической системы, обеспечивающей наибольшее возможное общественное благо, то, с учетом всего ранее сказанного, она будет требовать наличия следующих условий (31).
Издержки принятия новых норм должны быть равны затратам на их блокировку (либо и те, и другие равны нулю), ибо, в противном случае, как мы выяснили, при изменении социальных условий, и как следствие недолговечности принимаемых норм, многие законы, увеличивающие общественное благо, не будут приняты, по причине превышения первых над вторыми. У различных, преследующих собственные политические интересы, социальных групп должны быть равные политическое умение и оценки затрат и выгод друг друга.
При соблюдении этих условий, политическая деятельность представляла бы собою единодушное согласие граждан на изменение социальных институтов при изменении социальных условий: противоположно направленные политические интересы не приводили бы к социальным трениям и политическим конфликтам (32), а общество было бы по-настоящему справедливым. Кроме того, социальная система всегда находилась бы в состоянии динамического равновесия в условиях общественного прогресса или регресса, либо в состоянии покоя при отсутствии изменений в социальных условиях. Не было бы революционных скачков и откатов вследствие ошибок; социальная эволюция напоминала бы спокойное течение реки или, укрытой от политических бурь, тихой заводи (33).
Из модели идеальной политики, безусловно, вытекают некоторые практические выводы. Чтобы приблизить реальную политическую систему к идеальной системе нужно по мере сил и возможностей снижать затраты связанные с принятием новых социальных норм: в частности, обеспечить свободный доступ к средствам массовой информации, не преследовать оппозиционные партии, повышать уровень объективности и компетентности экспертов и т.д.
Раздел V
Естественное право
Сам термин «естественное право» (лат. jus naturale) имеет долгую историю. Вероятно, понятие «естественный закон» существовало во всех древних цивилизациях. Например, в Древней Греции Платон использовал его в своем «Государстве»; по его мнению, естественный закон – нечто идеальное, что соответствует божественным установлениям и противоположно несовершенному законодательству. В свою очередь, в Риме под естественным законом подразумевали нормы, являющиеся частью вечного закона, которые считались неизменными и удовлетворяющими требованиям разума.
Как известно средневековье характеризовалось непрерывной политической борьбой между церковью и светскими властями; в ту эпоху было невозможно до конца понять, кому следует повиноваться – церкви или государству; однако Фома Аквинский полагал, что божественный (естественный) закон имеет приоритет перед гражданским законодательством. Помимо этого именно в этот период концепция «естественного закона» стала использоваться для ограничения правительственной власти и своеволия высших должностных лиц; предполагалось, что заключив первобытный общественный договор и перейдя из естественного состояния к гражданской жизни, народ остается верховным властителем, а, следовательно, народный суверенитет неотчуждаем.
Между тем, Гуго Гроций в 1625 году в своем знаменитом трактате «О праве войны и мира» попытался разорвать образовавшуюся в средневековье связь между Богом и вечным законом: он утверждал, что даже если бы не было Бога, естественные нормы все равно существовали бы; по этой причине вместо понятия «естественный закон» он стал использовать термин «естественное право». Со временем по мере развития науки, торговли и промышленности, роста городов и централизации государств божественный авторитет и влияние церкви все больше ослабевали, а основное внимание переключилось на природу человека и поиск его врожденных прав – первоначально прав на безопасность и собственность, а затем и на целый ряд других. Реформация, ранее уничтожившая единое европейское религиозное пространство, по всей видимости, в конечном счете, тоже способствовала утверждению ряда естественных прав, в частности, свободы мысли и совести. Со своей стороны, американские отцы-основатели и Руссо к естественным правам добавили политические права и свободу.