Артиллеристы вскоре ушатались донельзя и буквально повалились с ног, но им на помощь пришли пехотинцы и стрельбы продолжилась, правда не с той интенсивностью, что раньше, но наводчики и командиры артиллерийских расчётов работали безукоризненно и уверенно вколачивали снаряд за снарядом в силовые экраны викторов, которые дымили так, словно внутри них сжигали старые покрышки от бимобилей. Похоже, что обе армии давно уже забыли о прежней неприязни. Во всяком случае оба командующих уже встретились и теперь руководили артиллерийским огнём вдвоём с одного холма, на который вытащили кресла, стол и дюжину бутылок вина, отчего Полковник сказал:
- Вот это я понимаю война, так война. Эх, жаль только, что после того, как мы взорвёмся, им на память ничего не останется.
- Почему же ничего, Полковник? - Удивился Эрл - Мы уже подготовили для них несколько оплавленных осколков варданита, так что пока вы будете шастать по деревням, их учёным будет над чем поломать голову. Да, представляю себе, что они скажут господам генералам относительно мощности того взрыва, который потребовался на то, чтобы буквально испарить целых пять здоровенных космических кораблей, изготовленных из металла, температура плавления которого превышает три с половиной тысячи градусов. А ещё я подброшу им стереопортрет нашей Машеньки с её трёхлетними девочками-близняшками. Пусть генералы полюбуются на своего врага, которого они уничтожили.
Виктор улыбнулся и бросил в ответ:
- Садист.
Артиллеристы передохнули, попили пивка и вернулись к своим пушкам, отчего интенсивность стрельбы резко увеличилась. Профессионалы, однако. Обе армии вообще показывали свою исключительную дисциплинированность, но что самое поразительное, - лидарнийцы как с одной, так и с другой стороны были похожи друг на друга. И те, и другие были рослыми, русоволосыми мужчинами со светлой кожей и приятными лицами и было совершенно непонятно, какого чёрта они вздумали воевать друг с другом. Тем более, что генералы, командовавшие одной и другой армией, разговаривали друг с другом без переводчиков. Но как бы то ни было, снаряды уже были на исходе и когда их осталось буквально на полтора залпа, все пять крейсеров взорвались одновременно, то есть над полем, на расстоянии в километр друг от друга, разом появилось пять ярко-белых шаров, которые и в самом деле всех ослепили. Затем сияние заметно угасло и всё поле залили радужные лучи больших излучателей Кандиса и шары взлетели вверх.
Минуты три викторы заливали все окрестности целительными радужными лучами, которые хорошенько напитали своей удивительной энергией всё живое вокруг в радиусе километров в десять, не меньше, после чего крейсера стремительно взлетели на пятнадцатикилометровую высоту и бросились врассыпную. Орлы остались и продолжили наблюдение. Обе враждебные стороны сразу же почувствовали на себе благодатное воздействие радужных лучей. Хотя эта планета и находилась в Бог весть какой дали от Виктории, излучатели Кандиса и здесь действовали безукоризненно и первое, что почувствовали лидарнийцы, это необычайный подъём сил, приятную прохладу и лёгкость во всём теле, а также здоровый аппетит, который всё увеличивался и увеличивался. Руки солдат сами собой потянулись к вещмешкам, в которых лежал сухой паёк, выданный им на три дня, и они принялись вскрывать своими тесаками консервные банки, разрывать бумажные упаковки с хлебом и на смену артиллерийской канонаде пришло дружное чавканье.
Офицеры, которых также внезапно одолел голод, даже не стали никому и ничего говорить, а присоединились к своим подчинённым. Свой сухой паёк солдаты запивали специальным отваром лекарственных трав и фруктов из литровых фляжек, но вовсе не он возымел своё действие. В организмах лидарнийцев включились все дремлющие механизмы самолечения и регенерации тканей, а потому небольшие раны и ссадины, старые шрамы и все прочие болячки рассасывались и исчезали с необычайной скоростью и даже более того, морщины на лицах ветеранов разглаживались и они молодели прямо на глазах, что было особенно поразительно. Примерно часа три обе армии только и делали, что непрерывно ели, что вовсе не было удивительным. Так всегда бывало после первого мощного облучения пациента излучателем Кандиса. Повара моментально затопили походные кухни, вскрыли бочки с солониной, распороли мешки с крупой и наварили каши на всю армию целых три раза подряд.
В общем за каких-то четыре часа первый этап массового исцеления и омоложения завершился, но весь процесс на этом вовсе не прекратился. Залечив в себе самые острые болячки, организм каждого лидарнийца взялся за себя всерьёз, на более тонком уровне и одновременно начался процесс регенерации органов и частей тела, что некоторые из них, в первую очередь военные медики, которые уже приготовились ампутировать конечности, заметили первыми. Именно они, громко выражая своё возмущение произошедшей здесь трагедией, бросились на поле к тому месту, где ещё совсем недавно стояли спустившиеся с неба белые корабли и стали шарить в траве, стремясь найти хоть что-то.
Довольно скоро они нашли оплавленные осколки необычайно лёгкого металла, но на них они не реагировали так импульсивно, как на стереопортрет Маши Гагариной с двумя внучками, вставленный стеклянную пластину с отогнутой внизу подставкой, который совершенно не пострадал. По щекам высокого лидарнийца, в волосах которого исчезала последняя седина, до этого момента он был уже пожилым человеком с совершенно седой головой, тут же потекли слёзы. Вскоре к этому месту прискакала группа офицеров в синих и бирюзовых мундирах, а вместе с ними и оба генерала, военврач протянул им портрет и яростно жестикулируя разразился громкой, гневной речью, отчего все офицеры, а вместе с ними и генералы, потупили взоры. Похоже, что после всего того, что с ними случилось, желание воевать у них пропало окончательно, да, и снаряды к пушкам у них закончились, а какой дурак станет воевать без артиллерии?
Виктор в принципе остался доволен результатами этого довольно продолжительного боя. Конечно, было бы куда лучше сразу же установить дружеский контакт, после чего в доказательство своих добрых намерений облучить все излучателями Кандиса, но как случилось, так случилось. Во всяком случае благом было и то, что обе армии хотя и не сразу, но всё же развернулись и потопали каждая в свою сторону. Похоже, что будучи молодыми и полностью здоровыми, лидарнийцы уже не так хотели воевать, как прежде. Трофеи в виде дюжины осколков величиной в ладонь, они разделили поровну, а портрет Машеньки взяли себе бирюзовые, но перед этим он был сфотографирован. С обоих сторон в каждой армии насчитывалось по доброму десятку фотокорреспондентов со здоровенными фотоаппаратами на деревянных треногах и они сделали не один десяток снимков каждый, так что уже довольно скоро эти фотографии должны будут появиться в газетах с обоих сторон. Как же, действуя совместно вчерашние противники вдребезги разнесли корабли пришельцев из космоса и после этого победители разом помолодели в течении каких-то считанных часов и забыли о всех своих болячках, правда, при этом прикончили трёхдневный запас провианта.
Когда Виктор окончательно убедился в том, что на этом начавшаяся было война закончилась, он попрощался с роботами, оставшимися на борту "Серебряного сокола" и направился из пилотской рубки в трюм. Он не стал улетать слишком далеко от этого места и удалился всего километров на полтораста к северу, чтобы спрятавшись в большом облаке, медленно летящем над лесными просторами, понаблюдать за всем. Остальные крейсера давно уже разлетелись во все стороны, заняли точно такую же выжидательную позицию, но ни один из исследователей ещё не покинул борта. Все прекрасно понимали, что первым ступить на поверхности Лидарны должен был Виктор Бобров. Ну, а он подошел в своему "Рейнджроверу", улыбнулся Миле и Саше, сидевшим верхом на скутерах, и сказал:
- Ребята, мы пошли на посадку. Выбирайте себе места для высадки как можно дальше друг от друга в самых безлюдных местах и начинаем работать. В первую очередь нам нужно набрать базу данных для лексического анализа местных языков. Запомните, их вполне может быть не один и не два десятка. В общем работаем, ребята.