Вдохновенное предложение красноречивого брата (он готов был петь пышные дифирамбы прогулке до тех пор, пока не получит положительного ответа сестры) как нельзя более соответствовало планам женщины исчезнуть из Лоуленда, пока маленькая любовная шалость с эндорским послом не стала достоянием гласности. Кочевники пустыни были весьма целеустремленным и упрямым, как эльфийские лошадки, народом. Принцесса не знала, собирается ли эндорец что-то предпринимать, но совсем не стремилась остаться и выяснить на собственной прелестной шкурке. Элия, считавшая себя взрослой, умудренной опытом особой, давно не получала серьезных выговоров от отца и не намерена была нарушать эту милую традицию. Сделав вид, что решает, Элия помолчала пару минут и дала свое согласие, прервав череду изящных доводов принца о пользе морской прогулки.
Вот так и получилось, что после завтрака в Садах Всех Миров принцесса отправилась паковать вещи для путешествия на новой яхте принца.
На сей раз Элия собралась быстро. В жизни богов Лоуленда, тем более членов семьи Хранителя Мира Узла, каковым по совместительству с должностью короля являлся Лимбер, случается всякое. Не раз и не два принцессе требовалось срочно покинуть замок и пуститься в путешествие по поручению Источника или воле отца. Походный мешок, походящий скорее на элегантную, но не бросающуюся в глаза заплечную сумку был всегда под рукой, хранясь в потайном отделении гардероба. Богиня любила путешествовать с комфортом, поэтому в мешке находились две деревянные шкатулки-уменьшители с одеждой и украшениями на все случае жизни от пышного бала до невзрачного платья бродячей сказительницы. Заклинание незаметности гарантировало, что ничье 'заинтересованное' внимание, кроме хозяйского, эти вещи не привлекут, и желания слямзить их не возникнет. Кроме шкатулок, принцесса никогда не вынимала из сумки волшебные миску и флягу, способные накормить и напоить владельца лучше, а главное быстрее, чем повара дорого ресторана. Да и не в каждом мире, куда случалось отправиться богине, встречались пункты питания для путешественников. Расческа, нож и десяток-другой менее существенных мелочей довершали содержимое мешка.
Принцесса переоделась в свободные светло-серые брюки, чуть зауженные к щиколоткам, и голубую с серебряным проблеском длинную рубашку навыпуск, похожую на короткое верхнее платье. Его квадратный ворот, манжеты и длинные разрезы по бокам, облегчающие движение, были расшиты жемчугом, перехватывал талию широкий наборный пояс — серебро и крупный жемчуг белого и голубого отлива с массивной пряжкой сбоку от правого бедра. Богиня сочла такой декор весьма символичным для водной прогулки. Элия собрала волосы в толстую косу. Звездочки из набора послушно создали сеточку, чтобы прическа не давила хозяйке на спину. Повесив походную сумку на плечо, принцесса перешла к стойке с оружием, скрытой фальшивой стеной гардероба. У богини было не столь много клинков, чтобы размещать личную оружейную в покоях, подобно принцу Нрэну. Обыкновенно хватало любимой шпаги, кинжала и пары ножей-скоморохов, а если нет к услугам богини, как члена королевской семьи, была замковая Оружейная — настоящий кладезь смертоубийственного металла, способный вооружить до зубов весь город, и Хранилище Магического Вооружения с отнюдь не простыми и весьма опасными предметами. Но туда богиня заглядывала еще реже, чем в Оружейную, и большей частью лишь для того, чтобы полюбоваться удивительными артефактами, или помочь Нрэну и Рику определить назначение очередной вещи из воинской добычи кузена.
Принцесса внимательно оглядела стойку с оружием, решая, что стоит брать на развлекательную прогулку.
— Эй, госпожа, не вздумай нас оставить! — завопили, учуяв мысли хозяйки о скорой отлучке, ножи-скоморохи.
Более скромные и немногословные шпага, хранящая дух великого фехтовальщика, и кинжал, обретший разум после омовения в магических Источниках Миров, промолчали, но промолчали согласно со своими собратьями.
— Это лишь мирная прогулка в Океане Миров, ничего опасного, никакого кровопролития, никаких развлечений для вас, ребятки, — мысленно ответила Элия, не удержавшись от быстрой улыбки. В минуты горячности и веселого энтузиазма ножи-скоморохи иногда напоминали ей брата Джея.
— Так возьми нас прогуляться, сколько можно в шкафу торчать! Совсем заржавеем с тоски! Заржавеем и сломаемся! — заканючили ножи, чувствуя, что принцесса начинает сдаваться. — Не поприкалываемся, так хоть на корабль да воду поглядим, тыщу лет поди уж не видали!