— Поплыли в грот! — хором закричали русалки и потянули юношу к темному зеву широкого подводного прохода в скалах.
Вынырнув на поверхность, герцог пару секунд привыкал снова дышать воздухом. Одна за другой, и все девушки высунули мокрые головки из воды.
Грот, вместо фонарей освещенный большими красивыми ракушками розового, зеленого и голубого отлива, был просторным и очень влажным. Амфибии прекрасно чувствовали себя в такой среде. Элегор вылез на берег, а вслед за ним собралось выбраться на сушу и несколько русалок. Так герцог впервые увидел, как их хвосты, чуть замерцав, превратились в очаровательные стройные ножки.
Пологий берег грота был щедро устлан какими-то полусухими водорослями и губкой. На нескольких больших плоских камнях лежали женские безделушки и маленькие зеркальца. Видимо, русалки любили здесь отдыхать и частенько заканчивали игры в 'догонялки'.
— Какай ты красивый! — щебетали девушки, окружив юноша и оглядывая его со всех сторон. — И сильный! Какие мускулы!
Мягкие прохладные пальчики с перепонками скользили по его шее, плечам, груди, спине, спускались и ниже. Элегор в ответ пытался обнять, поцеловать и огладить как можно больше девушек сразу, дабы не посрамить честь гостя из Лоуленда.
— Совсем непохож на тритонов! Пальцы без перепонок, нет жабр! И волосы черные! — какая-то бойкая зеленоглазая русалка запустила сразу обе ручки во влажную буйную шевелюру юноши, за что получила горячий поцелуй.
— А твоя кожа всегда такая смуглая, или ты просто хорошо загорел? — хитро спросила Леса, опуская глаза на плавки Элегора.
— Хочешь проверить? — краем рта ухмыльнулся довольный герцог.
И радостно щебечущие девушки, не дожидаясь иного ответа, тут же взялись за обследование, стаскивая с юноши его единственную одежду. В общем, герцог быстро понял, что русалки с ногами ничем не отличаются от обычных девушек и в догонялки играют так же…
Удобно расположившись на мягких, слегка пружинящих водорослях, испускавших приятный слегка пряный аромат, перебивавший запах рыбы, Элегор лениво накручивал на палец пряди длинных светло-зеленых волос Лесы. Девушка устроилась на его груди. Другая русалка, прижавшаяся к герцогу бедром — Тиса, кажется, — дремала. Убрав ладонь с ее груди, герцог осторожно приподнялся. Рядом сидели еще две русалки, чьи имена Элегор не дал себе труда запомнить. Девушки сплетничали, болтая ногами в воде, расчесывали причудливыми гребешками длинные волосы и вплетали в них ракушки и крупные низки превосходного жемчуга. Остальные русалки (сколько их было всего, герцог не считал) куда-то подевались. Может быть, поплыли играть в догонялки с матросами? Наигравшийся Элегор не стал обижаться на ветреных подружек.
Потревоженная его движениями Леса открыла подернутые томной пеленой глаза и прошептала:
— Ты очень хорошо играешь в догонялки, Элегор.
Юный бог только беспечно рассмеялся, погладил девушку, перевернул ее на спину и прижал к подстилке из водорослей.
— Я хочу сделать тебе подарок, — сказала Леса, когда юноша на секунду прервал жгучий поцелуй.
— Ты мне уже сделала подарок. И твои подружки тоже. Хочешь обменяемся ими снова? — рука герцога заскользила по плоскому животу русалки ниже.
— Подожди, — девушка ласково перехватила его ладонь.
— Ненавижу ждать, — откровенно признался Элегор, пытаясь закрыть ей рот поцелуем, но Леса ловко увернулась.
— Пожалуйста! Я хочу, чтобы у тебя осталась память обо мне, — лукаво и почему-то чуть грустно улыбнулась она.
— Я и так тебя навсегда запомню, — беспечно пообещал герцог, как обещал уже не раз, хотевшим этих слов симпатичным девушкам.
Молодая, но не отличавшаяся детской наивностью русалка недоверчиво хмыкнула и выскользнула из-под Элегора.
— Сейчас! — она метнулась куда-то вглубь грота и быстро вернулась оттуда с большой витой ракушкой, похожей на те, что освещали подводное убежище. — Вот! Возьми, пожалуйста!
Но герцога больше не пришлось уговаривать. Юноша восхищенно уставился на чудо, попавшее к нему в руки. Замысловатая поверхность ракушки — изящные гладкие завихрения и плавные рожки-отростки — переливалась всеми цветами радуги, а изнутри ее, словно подсвечивая, лилось таинственное сияние.
— Восхитительно! — в эстетическом упоении выдохнул Элегор, проводя пальцами по изгибам раковины, веря и одновременно не веря тому, что подобную совершенную красоту форм могла сотворить природа.
— Это на память обо мне, — промолвила Леса, глядя куда-то вбок, и зачем-то быстро провела ладонью по лицу и часто-часто заморгала.