В четыре часа тридцать минут утра (когда последние пальмаховцы по приказу Узи Наркиса отходили от Сионских ворот) обстрел кончился, и майор Боб Слейд дал приказ двинуться на Иерусалим. Тяжёлые броневики ползли по направлению к центру города так торжественно, словно это был парад.
Из окна своего штаба, оборудованного в верхнем этаже здания «Типат халав»[14] в Меа-Шеарим, Ицхак Леви увидел колонну броневиков. Он связался с Шалтиэлем и попросил прислать ему «бронированные силы» Йосефа Нево.
Не успев отдохнуть от сражения у Яффских ворот, бойцы Йосефа Нево снова заняли свои места в бронированных автомобилях и с грохотом двинулись в Меа-Шеарим. Поднявшись в штаб Ицхака Леви, Нево увидел, что бронеколонна арабов приближается.
Разглядывая её в бинокль, Нево почувствовал, что спина у него покрывается холодным потом.
— Если они так же будут идти и дальше, сказал он, — то через час они достигнут Сионской площади[15]. Кроме полицейского училища да цепи стрелков в Меа-Шеарим, никто их не сможет остановить, на их пути нет ни одной преграды.
Внимательно всматриваясь в приближающуюся колонну, Нево заметил, что арабы нарушают одно из кардинальных правил британской тактики: пехота двигалась позади броневиков с большим разрывом. «То ли Глабб хочет свести до минимума свои потери, — размышлял Нево, — то ли он считает, что у Ҳаганы нет противотанковых орудий, и поэтому рискует пустить броневики вперёд». Во всяком случае, Нево был уверен, что судьба Иерусалима зависит сейчас от того, выполнят ли арабы другое тактическое правило англичан: двигаться утром, а закрепляться на позициях после полудня. «Если Легион последует этой тактике и закрепится на холме Шейх-Джаррах перед тем, как двинуться к городу, Ҳагана получит несколько часов передышки и постарается организовать оборону. Если же Легион сразу двинется вперёд, — думал Нево, — то мы их остановить не сможем; тогда Иерусалим будет для них открыт».
Он позвонил Шалтиэлю и сообщил ему свои соображения.
Шалтиэль реагировал быстро и решительно: он тут же возложил на Нево командование всем сектором и приказал ему во что бы то ни стало отразить атаку арабских броневиков.
Нево положил трубку и объявил растерянным и напуганным штабистам, что отныне здесь командует он. Затем он бросился к своей машине, чтобы ещё раз проверить и пересчитать людей и имевшиеся в его распоряжении боеприпасы, с помощью которых он должен был остановить броневики Арабского легиона.
У здания полицейского училища майор Слейд почти не встретил сопротивления, но дальше он наткнулся на импровизированную баррикаду, сложенную из камней, брёвен и колючей проволоки.
Майор выскочил из своего автомобиля, чтобы помочь солдатам разбирать баррикаду. В этот момент у его ног разорвался снаряд. Это был недолёт из его собственного миномёта.
Шрапнелью майору разорвало спину и ягодицы, и он без чувств свалился на землю; рядом с ним, убитый наповал, рухнул другой офицер.
С крыши одного из зданий Меа-Шеарим изумлённый Йосеф Нево увидел, как колонна бронемашин Легиона неожиданно остановилась, а затем повернула назад — к высоте Шейх-Джаррах. Начатое столь успешно, арабское наступление застопорилось, когда колонна лишилась двух своих старших офицеров. Нево, конечно, не знал, почему колонна перестала продвигаться вперёд, но ему было наплевать на причины. Важно было одно: Арабский легион преподнёс ему драгоценный подарок, в котором Нево больше всего нуждался, — передышку.
К утру капитан Махмуд Муса, которому сделали перевязку, вернулся в город вместе с бойцами своей роты. Он немедленно приказал контратаковать оставленные пальмаховцами Сионские ворота. Защитники Еврейского квартала не устояли перед натиском и отступили на Еврейскую улицу. Отряд Мордехая Газита успешно участвовал в схватке, но сам Газит неосторожно подставил себя под пулю арабского снайпера и был тяжело ранен.
Тем временем Йосеф Нево готовился отразить атаку бронированной колонны Арабского легиона. По его расчётам, Легион мог наступать в одном из двух направлений: либо от здания полицейского училища через открытое поле к кварталу Санҳедрия, граничившему с Меа-Шеарим на севере (это был кратчайший путь к центру еврейского Иерусалима), либо от холма Шейх Джаррах к стратегически важному перекрёстку у дома Мандельбаума и оттуда вглубь Меа-Шеарим. На этом направлении у арабской колонны был один незащищённый фланг; вот здесь-то Нево и решил её атаковать. Он разделил свои силы — половину послал в Санҳедрию, а другую половину оставил у дома Мандельбаума, причём лучшие орудия он сконцентрировал на второй позиции.
[14]
«Типат халав» («Капля молока») — сеть учреждений по охране материнства и младенчества, поныне существующая н Израиле. —