Бен-Гурион помолчал. Затем он открыл папку, где лежали два доклада, которые он внимательно изучал перед заседанием.
— Я знаю кое-что, — сказал Бен-Гурион, — чего не знал Маршалл, когда он беседовал с Шаретом. Я знаю, что у ишува сейчас есть такое количество оружия, которое может кардинально изменить ситуацию.
Медленно и торжественно Бен-Гурион прочёл содержание доклада, останавливаясь после каждой цифры, чтобы её значение полностью дошло до слушателей. Он сообщил, что Эҳуд Авриэль закупил в Европе двадцать пять тысяч винтовок, пять тысяч пулемётов, пятьдесят восемь миллионов патронов, сто семьдесят пять гаубиц и тридцать самолётов. Йеҳуда Арази приобрёл десять танков, тридцать пять зенитных орудий, двенадцать 120-миллиметровых мортир, пятьдесят 65-миллиметровых пушек, пять тысяч винтовок, двести тяжёлых пулемётов, девяносто семь тысяч артиллерийских и миномётных снарядов разных калибров и девять миллионов патронов для лёгкого стрелкового оружия.
Как и надеялся Бен-Гурион, эти цифры вдохнули уверенность в его сподвижников.
— Если бы это оружие было в Палестине, — продолжал он, — можно было бы обдумывать ситуацию более спокойно. Однако оно ещё не здесь, и на то, чтобы его доставить, уйдёт какое-то время. И это время предопределит не только исход войны, но и её длительность и наши потери. Возможно, ещё до того, как оружие будет ввезено в Палестину в сколько-нибудь значительных количествах, на нас двинутся арабские армии. Люди должны быть готовы к серьёзным потерям и потрясениям. Однако, зная, что наша мощь будет расти, я не разделяю сомнений военных специалистов. Я позволяю себе верить в победу. Мы восторжествуем.
Члены Совета хранили молчание. Бен-Гурион приступил к голосованию. Вопрос заключался в том, принять ли предложение Маршалла — то есть отложить на время провозглашение Еврейского государства и попытаться достигнуть перемирия.
Провозглашение Еврейского государства означало войну. Исход голосования должен был показать, насколько лидеры ишува дорожат идеей еврейской государственности. Предложение Маршалла было отвергнуто большинством всего в один голос.
Этот один голос решил вопрос о возрождении Еврейского государства.
Затем Совет занялся обсуждением вопроса церемонии провозглашения государства. Кто-то предложил указать в декларации, что границами страны будут границы, определённые Организацией Объединённых Наций.
— Нет, — сказал Бен-Гурион, — американцы в своей Декларации независимости не определяли границ страны. Скрепя сердце мы согласились на раздел Палестины и даже на интернационализацию Иерусалима. Но арабы этой резолюции не приняли и тем самым отказались от своего права на арабское государство. У их государства будет та территория, которую они смогут приобрести в ходе войны. У нас есть возможность создать государство с надёжными границами. Государство, которое мы провозглашаем, — это не то государство, которое сочла возможным выделить нам ООН, а то, которое сложится фактически как результат нынешней ситуации.
Затем заговорили о названии нового государства. Было предложено два названия — «Сион» и «Израиль». Бен-Гурион настаивал на названии «Израиль».
Оставалось назначить точный час, когда миру будет возвещено о том, что двухтысячелетняя мечта еврейского народа претворилась в жизнь. Формально Еврейское государство должно было начать своё существование в полночь с 14 на 15 мая.
Однако в субботнюю ночь ортодоксальные члены Совета не смогли бы ни приехать на церемонию, ни даже подписаться под декларацией провозглашения государства.
Один из членов Совета вынул карманный календарь, какой носят с собой все религиозные евреи, и объявил: для того, чтобы церемония провозглашения успела закончиться до захода солнца, то есть до наступления субботы, она должна начаться не позже четырёх часов дня в пятницу 14 мая 1948 года — в пятый день месяца ияра 5708 года по еврейскому календарю.
30. На холмах чёрным-черно
С тех пор, как евреи вынуждены были капитулировать возле Неби-Даниэля, в кибуце Кфар-Эцион произошло немало событий.
12 апреля защитники кибуца получили приказ заблокировать дорогу Иерусалим-Хеврон, чтобы арабы не смогли прислать подкрепления во время атаки Пальмаха на Катамон. Командир кфар-эционовского гарнизона бывший узник нацистских концлагерей Моше Зильбершмидт назвал эту операцию «Нецах Ерушалаим» («За вечный Иерусалим»). Жители Кфар-Эциона построили на дороге баррикаду, перерезали телефонные провода и полностью прекратили движение арабского транспорта между Хевроном и Иерусалимом — словом, выполнили задачу так хорошо, что существование поселения превратилось для арабов в весьма неприятный фактор.