Говорят, люди Цукуси повиновались ему, и управлял он хорошо; будто бы ко времени своего возвращения в столицу он столько всего сделал, сколько и десять обыкновенных старших управляющих дайни не сумели бы!
Покуда он пребывал там, люди страны Той[624] вознамерились напасть на наше государство и внезапно переправились [через море]. В Цукуси загодя ни к чему такому не готовились, а господин старший управляющий дайни [Такаиэ] и вовсе знать не знал, где у лука тетива, а у стрелы наконечник и что делать не ведал. Но силен был в этом человеке дух Ямато! Поднял он людей Тикуго, Хидзэн, Хиго и других девяти провинций, призвал даже служащих в государственных управах и объединенное это воинство отправил сражаться; видимо-невидимо полегло супостатов [чжурчженей]. Вопреки всему; превозмогши обстоятельства, победил сей господин, а все потому, что [ворота] дома его были высоки[625]. Императорскому двору следовало бы пожаловать ему [должность] министра, старшего советника дайнагона, но он при дворе не появлялся, и потому, видно, и остался в прежнем ранге. Среди своих он отметил тех. кто сыграл важную роль в отпоре [врагам], о них сообщили во дворец, и всех их вознаградили; сам Танэки[626] получил назначение — должность управителя ками провинции Юки. его сын[627] назначен был ревизором бэн[628] управы земель Дадзайфу:!
Род сего Танэки происходил от [О:кура], что покончил с Сумитомо[629]. Сей Сумитомо был одних мыслей с Масакадо[630] они задумали страшное дело Масакадо говорил:
— Собираюсь убить государя.
Поскольку их намерения совпадали, Сумитомо сказал.
— Сделаюсь канцлером кампаку.
Они клятвенно обещали друг другу, что один будет править сим миром, а другой станет государем и будет вести жизнь [Сына Неба]. Один готовил войну в Восточных землях, другой собрал в море Западных земель несметное число огромных плотов; на плоты насыпали землю, насадили деревья, расчистили поля, построили жилища, так что обычная армия не смогла бы, наверное, разбить их. Но, тем не менее, их окружили, и они были разбиты — то-то было великое дело! Поистине, это произошло не только благодаря мудрости человеческой — могущество государя пребывает незыблемо! Как же можно уповать на исполнение замысла столь безрассудного?!
Люди из провинций Юки и Цусима[631] были захвачены в плен и уведены в землю Той, государь Сираги[632] поднял войска и всех отбил. В сопровождении посланника вернул их на сии острова[633], а посланнику нашей страны, старшему управляющему дайни [Такаиэ] было пожаловано триста рё: золота. Он настолько хорошо совладал со всеми невзгодами того времени, что господин, Вступивший на Путь, ню:до:-доно [Митинага], слышали мы, решил, что сего господина управителя соти [Такаиэ] трудно [будет] отставить. В мире, видно, стали считать, что этим человеком нельзя пренебрегать. Бывали времена, когда у его ворот стояло не менее трех-четырех конных экипажей. А еще, бывало, [экипажи] запруживали всю дорогу, загораживая проезд.
Сыновья господина [Такаиэ] — видимо, господин Ёсиёри, нынешний архивариус куро:до и младший военачальник сё:сё:, а еще господин Цунэсукэ, средний ревизор Правой [ревизионной канцелярии] утю:бэн, а еще [Суэсада], чиновник ведомства церемоний сикибусё:.
Чуть не забыл рассказать о споре сего господина управителя соти [Такаиэ] с монахом-императором Кадзаном в то время, когда [Такаиэ] вращался в свете и вел блестящую жизнь. И подумать об этом страшно! [Государь] изволил сказать:
— Будь ты хоть какой, но в мои ворота не проедешь.
А Такаиэ ответил:
— Такаиэ проедет, не взирая ни на что.
Назначили день. Он повелел запрячь в экипаж с крепкими колесами лучших волов, нарядился в шапку эбоси и яркое платье но:си: виднелись пышные — словно у господ, спешащих с праздника [Камо] по [равнине] Мусасино — складки шаровар сасинуки из ткани креветочного цвета, которые низко свисали с подножки экипажа, а их шнуры волочились по земле.
Бамбуковые шторы были высоко подняты, и, по крайней мере, пятьдесят или шестьдесят слуг в разноцветных [платьях] громкими криками расчищали ему путь Можно не сомневаться, что монах-император [Кадзан] выставил против них не менее семидесяти-восьмидесяти несказанно храбрых и свирепых монахов и великовозрастных послушников[634]. Вооружив их камнями и палками по пять-шесть сяку длиной, он выстроил их тесными рядами у Северных и Южных ворот, вдоль глинобитной стены с черепичной крышей, перед дворцом Коитидзё:, по внутренней и внешней сторонам улицы То:ин.
624
Люди страны Той (
625
...[ворота] дома его были высоки. — Высокие ворота — примета усадьбы важного сановника.
626
Танэки, или О:кура Танэки (годы жизни неизвестны), — чиновник третьего уровня в управлении Западных земель — Дадзайфу , возглавил войска против Сумитомо. Управитель Ики с 1019 г.
627
Его сын — речь идет о сыне Танэки — О:кура Мицухиро (годы жизни неизвестны), успешно сражавшемся с чжурчженями.
628
Ревизор
629
Сумитомо (ум. 941 г.) — Фудзивара Сумитомо, бывший чиновник, задержавшийся в провинции Ие (ныне префектура Эхимэ) после окончания службы, возглавил объединение нескольких могущественных родов и фактически контролировал Сэтонайкай (Внутреннее море), по слухам, пиратствовал там на легких судах на протяжении пяти лет, открыто выступил против центральных властей в 930 г., в 941 г. мятеж Сумитомо был подавлен.
630
Масакадо — Тайра Масакадо (ум. в 940 г.) происходил из влиятельного рода на востоке Японии, в 939 г. провозгласил себя новым императором и держал под своей властью большую часть провинций Канто. В 940 г. он двинулся из провинций Идзу и Суруга, но войска его были разбиты, а сам он погиб в схватке с отрядами Гада Тадамори и Фудзивара Хидэсато.
631
Люди из провинций Юки и Цусима... — Юки (Ики) — провинция-остров между островом Кю:сю: (Цукуси) и Корейским полуостровом. Ныне входит в префектуру Нагасаки. Была завоевана чжурчженями в 1019 г. Цусима — провинция, включавшая острова между Кю:сю: и Корейским полуостровом, ныне также часть префектуры Нагасаки.
632
Государь Сираги — речь идет о государе Силла (Сираги), сильного корейского государства, существовавшего с 57 г. до н.э., в описываемое время (1019 г.) государство носило название Ко:рай.
634
...великовозрастных послушников. — Речь идет о послушниках в монастыре которые в свои семнадцать-двадцать лет ведут себя совершенно как дети.