О:кагами - Великое зерцало

Перед тем как покинуть [дом. Акинобу бросил взгляд] на пунцовое многослойное платье акомэ[701] [и сказал кормилице]:

— Как нелепы эти многослойные одеянья... Подбей ватой одно, только его и стану носить! [Кормилица] ответила:

— Хлопотно будет из других платьев вату выпарывать. Может, сделать иначе... Давай утеплим [другое платье]!

Он промолвил:

— Это, небось, хлопотно, мне бы как побыстрей!

Понятно стало, что он что-то замыслил. И она вынула [вату] из разных платьев, утеплила одно и подала ему. В ту же ночь он покинул [дом][702]. После случившегося кормилица сокрушалась и плакала:

— Верно, в тайне умыслил поскорей уйти. И зачем только платье ему подала! Как не углядела, что он на себя не похожий, чудной какой-то.

Она так горевала и угрызалась, будто могла остановить его. Услыхав о его уходе, лишилась чувств и упала как мертвая. Люди так уговаривали: “Вот прознает о твоем горе и сам опечалится, глядишь, и сердце у него разорвется! Да теперь уж ничего и не поделаешь... Надо радоваться. Коли Буддой станет, понадеемся с его подмогой счастье обрести в мире последующем”.

А она, безутешная, аж по земле каталась.

— И станет Буддой, только мне с того какая радость. Что мне его подмога в ином мире, когда нынче горе мое нестерпимо! Супруге господина [Такамацу] хорошо, у нее хоть деток во множестве. А я — одна-одинешенька!

Так оно и было в действительности. Как человек без склонности к Пути может постичь мир последующий?! Во сне госпожа Такамацу изволила видеть, что волосы с левой стороны [головы Акинобу] наполовину обстрижены, и после его ухода уверилась в том, что это был вещий сон, и изволила рассказывать:

— Чтобы отвести [дурной сон], мне, конечно же, следовало вознести молитвы.

Он постригся в Кавадо:[703], в ту же ночь совершил восхождение на гору [Хиэйдзан] и изволил сказать:

— Пересекая реку Камо, почувствовал, что весь продрог, и мне немного взгрустнулось. Но я подумал, что теперь стал тем, кем должно.

Нынешний начальник стражи Правых ворот саэлюн-но ками [Санэнари] издавна говорил о сем господине:

— В чертах его лица прозревался уход от мира. И хотя слышали мы, будто [Акинобу] обменивался посланиями с [барышней, что ныне стала] главной супругой господина [Ёсинобу], заместителя управляющего гон-таю: двора средней императрицы тю:гу:, но Санэнари сомневался, [отдавать ли дочь] человеку, у которого на лице печать подобной судьбы. Позже он взял [в зятья] сего господина управляющего таю: [Ёсинобу]. Когда в первой луне [Акинобу] выезжал из дворца, то сей начальник стражи Правых ворот саэмон-но ками [Санэнари] сказал:

— Главный конюший ума-но ками [Акинобу] выглядывал из окна экипажа, и мне показалось: на его лице было написано, что он весьма скоро покинет мир. Сколько ему лет?

А средний военачальник тю:дзё: и глава то:[704] [Ёсинобу] ответил:

— Кажется, девятнадцать.

— Значит, в этом году.

Когда же услыхал, что это произошло, то воскликнул:

— Вышло по-моему! Даже и не будучи предсказателем, по чертам лица человек знающий может прозревать будущее.

Господин, Вступивший на Путь, ню:до:-доно [Митинага], сказал:

— Ничего не поделаешь. Нам не следует слишком горевать, чтобы он не узнал. Ему будет тяжело, если мы растревожим его чувства. Больше никто из [наших] сыновей не стал монахом, так что придется с этим смириться. Я вознамерился сделать его монахом, когда он был ребенком, но он воспротивился, так что дело отложилось.

По обычаю, слышал я, обращался он с [Акинобу], как с самым простым монахом.

На церемонии Принятия заповедей[705] господин [Акинобу] совершил восхождение [на гору Хиэйдзан], сопровождавшие вперегонки поспешали следом — зрелище поистине прекрасное и величественное. Для пущей торжественности церемонии монахи выстроились в строгой очередности. Впереди выступали монахи усики[706] и монахи со:го:[707]. Монашеский причт горы [Хиэйдзан] и сопровождающие господина [Митинага] криками разгоняли народ, и когда [Акинобу] взошел на помост для Принятия заповедей, то господин, Вступивший на Путь, ню:до:-доно [Митинага], не смог поднять на него глаза. Сам принц невольно подумал, что страдания отца [на людях] — постыдны. Когда появился настоятель монастыря дзасу[708] в паланкине под белым шелковым балдахином, что несли на руках, и поднялся [на помост], то все к своему удивлению поняли, что это самый главный из настоятелей дзасу [секты] Тэндай[709] и монахов-принимающих обеты кайвадзё:[710].

701

Многослойное платье акомэ — простое, повседневное платье с широкими рукавами, по покрою похожее на повседневное платье без шлейфа и без китайской накидки.

702

...он покинул [дом]. — То есть постригся в монахи. Существовали два типа монахов дзапкэ, “монахи в миру” и сюкэ, “ушедшие из дома”.

703

Кавадо:, или Кавандо:, или Ко:до (буквально “храм Кож”) — название буддийского храма Ге:гандзи, основанного бродячим монахом Ге:эном, который носил платье из кож, желая уподобиться Будде Шакьямуни. По другой версии, в храме находилась статуя Будды в накидке из кожи, установленная там по приказу императора Итидзё: в 1005 г.

704

А средний военачальник тю:дзё: и глава то: — Здесь речь идет о том, что Ёсинобу был главой архивариусов куро:до-но то: и средним военачальником тю:дзё:, его двойная должность сокращенно называлась то:тю:дзе.

705

Церемония Принятия заповедей (дзю:кайги) — означала признание священных заповедей и предписаний Закона Будды при пострижении в буддийские монахи, проводилась в монастыре Энрякудзи на горе Хиэйдзан два раза в год весной и осенью.

706

Монахи усики — священнослужители второго высшего разряда в буддийской иерархии чтецы сутр ико:, дворцовые священники найгубу и наставники адзяри (санскр. ачарья).

707

Монахи со:го: — общее название для высших священнослужителей в буддийской иерархии епископ со:дзё: — соответствовал Второму рангу придворного, помощник епископа со:дзу — Пятому рангу придворного и наставник в монашеской дисциплине рисси — Пятому рангу.

708

Настоятель монастыря дзасу — первоначально настоятель любого крупного монастыря, затем так стали называть только настоятелей монастыря Энрякудзи на горе Хиэйдзан.

709

Тэндай (буквально “опора неба”) — буддийская секта, основана монахом Сайге (767-822) после его поездки в Китай в 804 г. Главная концепция секты — наличие естества Будды во всем сущем.

710

Монах-принимающий обеты кайвадзё: — на церемонии пострижения в монахи специально назначенный высший священнослужитель.