Поэтому он слегка передвинул плечи из-под Грейнджер и сдвинул ноги в попытке встать с дивана (с небольшим трудом, учитывая, насколько крошечным был его диван по сравнению с ним и насколько он вырос с тех пор, как переехал из Поместья).
И только тогда его одурманенный сном разум осознал, что что-то было… Необычное в его кошке.
Он почувствовал кого-то, кто запутался между его ног (так, что казалось, что ноги другого человека прижимаются к его ногам), и инстинктивно его руки сжались вокруг тела, за которое он держался (которое больше походило на чью-то тонкую талию, а не на крепкое тело пухлой кошки).
Внезапно сонному разуму Драко пришлось пересмотреть свой вывод: кто бы ни лежал на нем в этот момент, это была вовсе не Грейнджер!
Это было больше похоже на женское тело, уютно устроившееся в его объятиях, чем на что-либо другое.
Что было странной мыслью, учитывая, что он не мог вспомнить, когда в последний раз искал … Развлечения – не говоря уже о том, чтобы делать это прошлой ночью.
(Боги – теперь, когда он подумал об этом… Последний раз, когда он по-настоящему трахался с кем-то, был, когда война все еще продолжалась, и ему нужно было как-то снять стресс! И это было больше года назад!)
Он также должен был задаться вопросом, кем была эта таинственная женщина. Во всяком случае, просто для того, чтобы он мог насытить огромное чувство любопытства, которое росло внутри него. И хотя он предполагал, что это было достаточно легко выяснить, он немного волновался, открывая глаза и проверяя.
Будет ли это совершенно незнакомый человек? Кто-то, кого он встречал раньше на пирсе? Был ли это кто-то, кого он находил привлекательным? Или это будет какая-нибудь старая, уродливая карга, которая каким-то образом пробралась к нему в постель? Кто-то вроде… миссис Эдвардс?
Он содрогнулся от такой перспективы.
Но пока Драко был занят, изо всех сил пытаясь вспомнить события, которые привели его к тому, что он лег на свой диван с неизвестной женщиной, спящей на нем сверху (и размышляя о том, что он мог или не мог делать на упомянутом диване), он услышал тихое хныканье, раздавшееся над ним.
- Мерлин! - Женщина раздраженно застонала, уткнувшись головой в подбородок Драко. - Который час? На улице так чертовски светло…
Это был голос, который он был почти уверен, что слышал раньше, давным-давно. Его сердце забилось быстрее, когда он подумал, что, возможно, это был кто-то из того кафе, которое он не посещал целую вечность. Может быть, это была та бодрая официантка-маггл, которая…
Подожди секунду! Она только что сказала… Мерлин?
Словно разбуженный шокирующим заклинанием, вспышки прошлой ночи атаковали его разум, когда сонливость наконец рассеялась из его чувств и сменилась энергичной бдительностью.
В своих воспоминаниях Драко видел, как он бродит по городу – под самой сильной грозой, которую он видел за последние годы, – выкрикивая имя Грейнджер, как чертов сумасшедший.
И не что иное, как чудо, на его призывы действительно ответили. Не безрассудный рыжий кот… А сама Гермиона Грейнджер, из всех возможных людей.
Гермиона Грейнджер.
Самая блестящая магглорожденная ведьма, которую он когда-либо встречал.
Знаменитая героиня войны.
Самый умный ученик Хогвартса (к большому огорчению его и его отца, когда он все еще заботился о таких мелочах, как эти).
И таинственная муза Драко.
На секунду он счел себя настоящим сумасшедшим.
Но затем Грейнджер (ведьма) рассказала, что той ночью она также потеряла своего кота – знакомого толстого полосатого кота со склонностью к дорогой рыбе и вечным хмурым выражением лица – и это заставило ее тоже выйти на улицу в шторм, чтобы найти его. Естественно, когда она услышала, как вдалеке снова и снова повторяют ее имя, ей пришлось пойти посмотреть, кто ее зовет.
Честно говоря, тот факт, что они искали одну и ту же кошку, был наименее странным аспектом всего этого затруднительного положения.
Грейнджер снова подвинулась на нем (слишком резко напомнив ему о своем присутствии, поскольку она практически уперлась локтями в его ребра и закрыла его нос своими волосами), и внезапно Драко пришлось лежать очень тихо, чтобы не наделать глупостей или не выставить себя дураком.
Нет, они у них ничего не было… Неприличного прошлой ночью. (Даже если их нынешнее положение, возможно, подразумевало иное).
Затем он вспомнил, как в порыве редкой смелости в сочетании с некоторой назойливостью со своей стороны он пригласил Грейнджер к себе в коттедж, чтобы они могли дождаться окончания ливня. И по какой-то чертовой причине, которую он все еще не мог понять, она сказала “да”.
Пока они сидели там, Драко позаботился о том, чтобы вести себя как идеальный, самый воспитанный хозяин своего скромного жилища (как учила его мать): он предложил ей теплую чашку чая, полотенце, чтобы вытереться, и свежую рубашку, в которую она могла переодеться.
И когда они устроились на диване – с чашкой чая в руках, а Живоглот счастливо свернулся калачиком между ними, – они начали болтать под предлогом неожиданного примирения.
Довольно скоро он обнаружил, что разговор с ней был невероятно интересным. И что они могли легко перейти к легкому подшучиванию, участие в котором было одновременно приятным и интересным.
Именно тогда Грейнджер сказала ему, что покинула Волшебный мир вскоре после окончания войны, оставив свою волшебную палочку и не взяв с собой ничего, кроме своей кошки и нескольких своих вещей. Она уехала в Сэндсенд в надежде немного пожить полностью маггловской жизнью.
“Я просто хотел хоть раз насладиться тишиной и покоем. Достаточно долго, чтобы я снова нашла себя”, - сказала она ему, пожав плечами. И это было чувство, к которого он с легкостью мог понять.
Даже если бы Министерство не отобрало у него палочку, Драко, вероятно, все еще искал бы покоя в другом месте – может быть, даже попробовал бы свои силы в жизни как маггл, просто чтобы посмотреть, как он будет жить. (Хотя, возможно, ему потребовалось бы больше времени, чтобы признать, что это то, что ему было нужно для его психического здоровья с самого начала).
Как оказалось, он переехал в деревню всего через несколько недель после Грейнджер (либо по какому–то случайному совпадению, либо, возможно, благодаря чувству юмора какого-то космического существа) - и они просто случайно не сталкивались друг с другом, пока не прошел почти целый год.
И хотя в его голове крутилось несколько мыслей, пока он сидел и смотрел на Грейнджер, он отказался упоминать что-либо, касающееся войны или их мелкого соперничества (во всяком случае, с его стороны), когда они были детьми в Хогвартсе.
Не то чтобы ведьма давала какие то намеки, что хотела обсудить эти вещи в любом случае.
Вместо этого они были достаточно довольны, обсуждая безобидные сплетни из своей повседневной жизни - рассказывая о новых друзьях, которых они встретили, об их новой жизни в маггловском городе и их взаимной любви к искусству, кафе и кошкам.
Конечно, эта последняя тема привела его к десятиминутной тираде, когда он пытался объяснить, какого черта он решил назвать львоподобную кошку в ее честь.
Слава Богам, Грейнджер была достаточно понимающей, чтобы не обидеться на сравнение. (И если бы он основывался на том, как она сияла, он бы осмелился сказать, что она даже польщена!)
Они, должно быть, провели часы, просто разговаривая, ожидая, пока пройдет буря, и учитывая, как они уже были измотаны, прочесывая всю деревню посреди ночи в поисках волшебной кошки, тащась по грязи и дождю. В конце концов, они заснули вместе на диване, даже не осознавая этого.