И теперь Драко оказался в очень неловкой ситуации.
Он не был уверен, что на него нашло прошлой ночью. С чего он стал таким смелым и пригласил ее остаться.
Технически, Драко был одержим ею уже почти целый год – очарованный ее красотой и обаянием, когда она работала в том причудливом маленьком кафе на улице – и иногда он ловил себя на том, что хочет снова увидеть Грейнджер, чтобы извиниться за свое отвратительное поведение в прошлом.
Но он никогда не ожидал, что действительно когда-нибудь снова увидит ведьму. Оставит в покое… Переспит с ней.
(Нет, не так!)
И хотя он был уверен, что сильно вырос как личность со времен детства в Хогвартсе, он все еще был слишком трусом, чтобы вести какой-либо серьезный разговор, когда ему не помогало отсутствие осторожности, которое обеспечило его усталое состояние прошлой ночью.
Поэтому он решил продолжать притворяться спящим – ровно настолько, чтобы Гермиона проснулась, осознала то же, что и он, и быстро улизнула из дома, чтобы никогда больше не упоминать об этом инциденте.
Не то чтобы они раньше не игнорировали друг друга, и вряд ли его обидит, если она действительно решит держаться на расстоянии.
Но вернувшись в настоящий момент, он почувствовал, что она снова двигается и ворчит себе под нос что-то о том, что “слишком рано, черт возьми, для того, чтобы светило солнце”, и внезапно он понял, что Гермиона Грейнджер вовсе не была ранней пташкой.
- Малфой? - Он услышал, как она бормочет его имя с легкой дрожью неуверенности в голосе – ее дыхание щекотало его шею так, что он напрягся на миллисекунду, прежде чем заставил себя снова расслабиться.
- Я знаю, что ты не спишь, - продолжила она с легким раздражением, тыча его в грудь, пока он инстинктивно не дернулся, чтобы остановить ее руки от щекотки.
Мерзавка.
Его надежды избежать неловкого разговора были разрушены довольно мгновенно одним простым движением. Но, конечно, кто-то с такой решительной душой, как у нее, не стал бы просто убегать, как он мог бы сделать, если бы они поменялись местами.
- Эээ…, - когда небольшая гримаса появилась на его лице. Вздрогнув, он открыл глаза. –Доброе утро, Грейнджер.
И когда Драко сосредоточился на ведьме, лежащей на нем сверху, у него перехватило дыхание.
Даже с ее массой взъерошенных кудрей, торчащих во все стороны (обрамляющих ее лицо, очень похожее на львиную гриву) и с небольшими темными пятнами под глазами из-за недостатка сна (что каким-то образом только усиливало яркий контраст с ее золотисто-янтарными глазами), Грейнджер все еще была довольно красивой женщиной.
Грейнджер – его муза, как так бесполезно напоминал ему его мозг, – вблизи была еще красивее, чем он представлял, когда изучал ее в том маленьком кафе.
И она была особенно красива, видя, как его рубашка свободно свисала вокруг ее миниатюрного тела – та, которую он одолжил ей, когда они оба поняли, что все еще мокрые насквозь и без палочки в поле зрения, чтобы наложить заклинание сушки, и та же самая, которую он втайне считал своей любимой рубашкой.
Солнечные лучи, проникающие сквозь окна коттеджа, освещали ее нежную кожу так, что выделялись мелкие веснушки на носу и на ключицах, и окрашивали ее в золотистый свет, который напоминал ему ангелов на картинах маслом, которые он часто изучал.
Внезапно она снова пошевелилась – выгнув бровь вместо ответа, – когда выпрямилась на диване, и тогда он отчетливо осознал, как ее бедра теперь обхватили его талию, когда она поднялась, чтобы посмотреть на него.
О, милая гребаная Цирцея – она собиралась стать его погибелью!
Она открыла рот (чтобы сказать что-то, что он, вероятно, все равно не стал бы слушать, так как он казался более рассеянным, чем когда-либо), но прежде чем она смогла даже начать говорить, их обоих прервал громкий вой, доносившийся с края дивана.
Одним прыжком Грейнджер соскочила с него, чтобы поставить ноги обратно на пол, в то время как он переместился туда, где был, чтобы отвлечься от того факта, что он чуть не сгорел на месте из-за нее.
- Мяу! - Этот зверь в облике толстого кота повторил с легким раздражением, когда они повернулись, чтобы посмотреть на него. Упаси Мерлин, чтобы он не был в центре внимания все это чертово время.
- Верно- , - Драко невольно приподнял губы. – И тебе доброе утро, Живоглот.
Кот моргнул в его сторону, лениво подошел, чтобы прыгнуть к нему на колени с мурлыканьем, которое можно было перевести только как прямой приказ погладить – что, конечно, Драко с радостью выполнил, вызвав у него еще больше мурлыканья.
- Ты только посмотри на это – ты ему нравишься.
Победоносная ухмылка появилась на губах Драко, когда он смог насладиться тем, как она уставилась на него (слегка приоткрыв рот и дразняще приподняв бровь), в то время как Живоглот мял его бедро через брюки.
- Конечно, я ему нравлюсь, Грейнджер, - он легкомысленно пожал плечами. - Он мой кот!
- Он не твой, - фыркнула она, скрестив руки на груди. - И даже если бы он был – это, по-видимому, почти ничего не значит. Живоглот у меня очень много лет и он почти никогда не позволяет мне так его гладить.
- Я полагаю, я просто нравлюсь ему больше. Он довольно умный кот и все такое.
- Так оно и есть, - задумчиво произнесла она с блеском в глазах, который почти заставил его сердце пропустить удар. - Ты знаешь… Полукровки довольно хорошо разбираются в людях.
- Так ли это? Тогда твой, должно быть, каким-то образом вышел из строя, - усмехнулся он с мальчишеским смехом. - Он, кажется, довольно увлечен мной, Грейнджер. И я бы сказал, что я далеко не самый добродетельный человек в городе.
Он увидел, как уголки ее губ слегка приподнялись в ее собственном легком смешке, но так же быстро он стих, когда она склонила голову набок. Между ними повисло короткое молчание, но прежде чем он успел спросить ее, что случилось, она внезапно выдохнула. - Малфой – прости меня.
Из всего, что он ожидал от нее услышать, он определенно не ожидал этого.
- Ты… Прости? - Он растерянно моргнул. - Зачем?
- Ну, - продолжила она после паузы, нахмурив брови и застенчиво улыбаясь. - Я прошу прощения за то, как я отреагировала тогда в кафе. Я… Когда я увидела тебя… Я просто не должна была…
- Грейнджер, пожалуйста, меня это не волновало, – солгал он.
- И все же ты так и не вернулся.
- Я просто не хотел ставить тебя в неловкое положение. Я не узнал тебя тогда, но я все еще мог заметит, что ты не была… Довольна моим присутствием в кафе.
- Ты не должен был чувствовать необходимость уединяться из–за меня - Лотти была убита горем из-за этого.
Он сжал губы в тонкую линию, отказываясь комментировать тот факт, что ему было наплевать на чувства Лотти.
Вместо этого Драко решил посмотреть ей в глаза и сосредоточиться на всех вещах, которые преследовали его так много лет – вещах, о которых он так долго хотел ей рассказать.
Вещи, о которых он хотел поговорить много лет, он не набрался достаточно смелости, чтобы рассказать прошлой ночью, когда они были слишком счастливы, чтобы притворяться, что они всего лишь старые школьные друзья, просто делящиеся жизнями друг друга.
– Грейнджер… - начал он, но вынужден был подавить стон, когда понял, что и она, и рыжий зверь у него на коленях смотрят на него любопытными карими глазами.
На самом деле, оглядываясь назад, он был сукой, теперь, когда понял, что выбрал едва ли не самое худшее имя из возможных для этого долбаного кота.
- Гермиона, - попытался он снова, прочищая горло. - Я… Ну, мне кажется, что глупо так говорить, Но мне жаль. Мне действительно жаль.
- О, Малфой, - Ее брови сошлись вместе, когда солнечный свет отразился в ее блестящих выразительных глазах так идеально, что он мог видеть красивые карие глаза в радужной оболочке. - Тебе не нужно этого делать.