сплю на кровати а проснусьи его нос касается моегоноса и тежелтые громадные глазаВ Л И В А Ю Т С Яв то что осталось от моей душии тогда я скажу —пошел, сволочь!убери свой нос от моегоноса!урча как паук полныймух он отойдетнедалеко.
Вчера я сидел в ваннеа он вошелступая высокохвост мечетсяа я сижу себекурю сигару и читаюНЬЮ-ЙОРКЕРа он запрыгнул на крайванныдержа равновесие на скользкой слоновой костивыгибаясьи я ему сказал:сэр, вы кот а котыводу не любят.но он обошел по кругу к кранами повис черными лапамиа другая его часть былавниз головойнюхала воду а вода былаГОРЯЧА и он стал ее питьтонкий красный языкробкий и чудесныймакался в горячую водуи он всепринюхивалсяне понимая что я тут делаючто хорошего я в этом нашела потом этот толстый белый дуреньрухнул! —мы вылетели оттудамокро и быстро;кот, я, сигара и НЬЮ-ЙОРКЕРплюясь, вопя, отхаркиваясь, промокшии моя жена вбежалаБОЖЕ МОЙ! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?я заговорил сквозь распавшуюся сигару:человеку даже одному нельзя побытьв собственной ванне, вот что!она лишь расхохоталась над намиа кот даже не рассердилсяон был по-прежнему мокр и пухлкроме хвостатот выглядел сейчас худым все равно чтокрысиный и очень грустныйон принялся вылизыватьсебя.я применил полотенцезатем вошел в спальнюлег в постельи попробовал отыскать на чем остановился вжурнале.
но хороший настрой поломалсяя отложил изданиеи уставился в потолокв пространство повыше где полагается бытьБогуи тут услышал:МЬЯАУУ!
следующий блудный кот что явится под мою дверь так иостанетсяблудным.
Портрет души для мух [18]
он мужчина в редеющей майке линялойреволюциидвигает математику своей нечистоты кпредельному нулюи просыпаясь нынче утром с лососевым привкусомна языкея подумал о немхоть чувство такое что попаґ подавайили его экономкупогладить меня по причинным местам чтоб хоть искравеличья затеплилась
в руке у него письмоот богача из Санта-Фе:«ты скользишь, соскальзываешь, мы с В.были твоими поклонниками много летсерьезно тревожимся из-за твоего творческогоспада – хоть популярность твоя, похоже, идетв гору. не сходить ли тебе к психиатру и невыбить пробку иззадницы?Дж.»
таблетки алказельцера пауками ползут к жизниа его белый кот сидит в окнеглядя на негомой кот хорошо выглядит, думает он,моему коту не надо вечно ДОБИВАТЬСЯво всеамериканской молотьбеи он сует свой носсвой всеамериканский носв резкие пузырьки что никогда не нужны котуи выпивает пузырькиа пот 18 пив вчерашней ночи и пинты скотчаползет вниз по ушам его и шее
надо позвать Жирного Фредди Говнометанадо найти латунную гору и спрятать под ней свою душулоточника
снаружи в кусте подымается птицапопавши меж солнцем и ними сень огромной тени крылапроходит над нимпроходит над краем дома —
кот сигает на сеткуи всё сразу старше Нормандии и Сталинградаи бомбежки портов
Уинстон Черчилльс мозгом ребенкана подбородке слюнамашет отуманенной любовью толпеиз высокого окнаи тут же мертвкак почти всеостальное
но мужчина в редеющей майке:его кот сердитсетка его предалаи желтые глаза кота спускаются к егокак глаза мелкого предпринимателякто некогда его уволил за то, что бил баклуши наскладе
«срать на тебя, – говорит он коту, – исрать на все бесталанные замашки моегоусыхающего таланта».30 минут спустята первая бутылка пивалучше любого секса где бы ни было на землес какой ни возьми крупнозадой коровойс кого он когда-либо шелка и кружевасрывал
он заходит в спальню где сидит его женщинаукачивая в животе его дитяи берет из руки ее сигаретусует ее себе в роти кашляет кашляет кашляети все равно усыхающий талантдумает он, я уже слышал такой кашель:лошадь поперхнулась слюной закусивши железные удилакогда тянула первый помойный фургонпо морозному бесполезному утрув каком-то городишкегде только у одного мужика«мерседес»
он потеетдолжно быть смердитно стены учтивыи он протягивает полпива в бутылкеа женщина говорит:«надеюсь, ты не всерьез наговорил все этовчера вечером».«а, только хорошее».
вернуться
18
«Антракт», сентябрь 1966 г.; стихотворение в сборники не входило. –