Кстати, о поклонницах и поклонниках. Я снова видела человека на грязной белой «тойоте», но если он и был поклонником, то все равно вел себя как-то неправильно. Может, он преследует Клариссу? Она очень странная девушка, и ее друзья тоже очень странные; вполне возможно, что это один из них. Что ж, надо будет уточнить.
Ник поднял трубку, и у меня по спине пробежал холодок.
– Алло…
Если я не отвечу, Ник через секунду повесит трубку.
– Ник, это я…
– А, Бренда…
– Не вешай трубку.
– Хорошо. – Ник, похоже, весьма удивился тому, что я ожидала от него столь экстравагантных действий.
– Знаешь, прошло достаточно времени, и я теперь не сомневаюсь в том, что мне нужно. Может, пообедаем вместе? Сегодня вечером? – Я затаила дыхание.
Неожиданно Ник засмеялся. Тогда я прилегла на постель и позволила этому теплому смеху накрыть меня с головой. Мне нравится, когда у мужчины такой голос – глубокий, с хрипотцой…
– Ты не оставляешь мне выбора.
– Наоборот, я хотела сказать, что ты можешь немного подумать… Так как насчет пообедать?
– Я согласен.
– А…
– Кажется, это тебя разочаровало?
Я перевернулась на другой бок. Как было бы хорошо, если б Ник оказался сейчас рядом.
– Я думала, мне придется уговаривать тебя. И я заготовила целую кучу аргументов.
– Ну что ж, давай, приводи твои аргументы! – Я сразу поняла, что Ник улыбается.
– Так, ерунда, не думай об этом, ты ведь все равно уже согласился…
– Мы обедаем в «У Тонио»?
Я усмехнулась про себя, вспомнив несостоявшееся свидание.
– Пусть будет «У Тонио».
– Заехать за тобой?
– Лучше я заеду, если ты не против.
Некоторое время Ник молчал. Я закрыла глаза и мысленно стала умолять его не менять свое решение.
– Хорошо, – наконец проговорил он.
Я сказала, что приеду за ним в семь, и тут же повесила трубку. Я даже не стала спрашивать Ника, подходит ему это время или нет, потому что сегодня вообще не хотела слышать от него ничего похожего на «нет».
А потом, в течение последующих трех часов, я решала вопрос, что же мне, собственно, надеть.
Глава 15
ПОЧЕМУ ЯРКОЕ ОСВЕЩЕНИЕ В РЕСТОРАНЕ – ЭТО НЕ ВСЕГДА ПЛОХО
Непросто подобрать наряд, когда ты собираешься на свидание с мужчиной, который еще не решил, будет ли он с тобой встречаться или нет. Я разделась до нижнего белья (на мне остались лишь сорочка от Ла Перла, шелковый лифчик и бикини) и стала примерять платье за платьем.
Некоторые платья выглядели безвкусными, некоторые вульгарными и вычурными, в некоторых платьях я слишком сильно походила на девочку, а в некоторых уж очень не походила на нее. Час за часом я стояла перед зеркалом, а на моей постели росла гора из неподходящих платьев.
Потом я сняла трусики, лифчик и решила выбрать сначала нижнее белье.
Натянув черные кружевные чулки, черное белье и короткое черное платье с высоким разрезом спереди и глубоким декольте, я решила, что выбор сделан.
Покрутившись перед зеркалом еще немного, я вышла из дома и направилась к стоянке, села в машину, затем подумала, вышла из машины и вернулась домой.
Запершись в своей комнате, я сорвала с себя всю одежду, снова надела лифчик, который был на мне прежде – цвета ржавчины и с кружевной отделкой. В этом лифчике моя грудь выглядела высокой и пышной. Потом я надела другое черное платье, длиной до колена: его фасон был очень простым, элегантным, без вычурности. Чулки тоже пришлось сменить на нечто более спокойное и классическое. Этот наряд довершали черные туфли на высоких каблуках. Когда я на минуту зашла в таком виде на кухню, то обнаружила там Клариссу, она мыла посуду и что-то тихо насвистывала себе под нос.
– Никак, ты идешь на свидание, а? – Кларисса зевнула. – С Ником?
– Да, и приду поздно, так что ты меня не жди.
Кларисса кивнула и положила в рот кусочек шоколадки.
– Я свожу Дэвида поужинать в кафе.
– Да, а где он, кстати?
– Ищет работу. – Кларисса хмыкнула. – Думаю, вряд ли он найдет что-нибудь.
– Это еще почему? Дэвид хорошо выглядит, у него диплом с отличием, он много работал по специальности в большой компании…
– Все так, но сейчас он очень расстроен и угнетен. Нужно, чтобы он немного пришел в себя и понял, что ему на самом деле нужно.
Я нахмурилась:
– И на что он собирается жить все это время?
Кларисса пожала плечами:
– Дэвид спит на диване и никому не мешает, а есть я вожу его в кафе.
– Ладно, только постарайтесь больше не попадать в тюрьму, хорошо?
– Хорошо, – равнодушно отозвалась Кларисса и снова вернулась к своему занятию, а я отправилась навстречу своей судьбе.
Когда я подъехала к дому Ника, мое сердце стучало, как паровой молот, дыхание стало тяжелым. «Послушай, Бренда, – сказала я себе, – не нужно так нервничать, это всего лишь свидание». Но это не слишком помогло.
Как раз в это время миссис Панкхерст подметала дорожку перед своим домом. При моем появлении она мгновенно замерла и сделала стойку. Я помахала ей рукой, пытаясь настроить наши взаимоотношения на дружеский лад, но это не возымело ровным счетом никакого действия: миссис Панкхерст, не мигая и не двигаясь, продолжала следить за мной с каменным выражением лица.
Что ж, возможно, мне нужно было явиться сюда в коротком черном платье с разрезом, с глубоким декольте и в тех кружевных чулках, которые я в конце концов сняла. Я бы не удивилась, если бы миссис Пэнхерст тогда просто хватил удар.
Заметив меня и выйдя из дома, Ник подошел к моей машине, посмотрел на меня, но ничего не сказал. Увидев миссис Панкхерст, он тоже помахал ей рукой, и она тут же махнула ему в ответ.
По дороге в город мы слушали радио, но с молчаливого согласия обоих не стали включать те радиостанции, на которых работали сами. Салон машины затопили сладкие звуки песни «Спаси меня», для которой рычание машин и шум города служили своеобразным аккомпанементом.
В «У Тонио» почти никого не было: в четверг вечером местные жители обычно сюда не захаживали, а туристы наводняли ресторан только в летнее время. Помощник официанта, молодой парень, проводил нас к одному из дальних столиков, стоявших отдельно от основного зала, в нише.
Вместо замученной жизнью официантки к нам вышел бодрый молодой человек лет двадцати пяти и так вдохновенно перечислил фирменные блюда ресторана, имеющиеся сейчас в наличии, что мне показалось, будто он читает сонет Шекспира. В итоге я заказала салат с грецким орехом и сыром, а Ник выбрал какое-то экзотическое блюдо с цыпленком.
Мы почти все время молчали. Я чувствовала себя немного неловко, но все равно мне было хорошо, потому что я имела возможность смотреть на Ника столько, сколько мне заблагорассудится. Уголок воротника его рубашки с одной стороны опустился, и я находилась в привилегированном положении той женщины, которая могла протянуть руку и исправить эту оплошность.
Время от времени кто-нибудь из нас отпускал замечание по поводу того, что мы ели. Покончив с салатом, я отправилась в дамскую комнату: мне пришлось выпить слишком много воды, чтобы хоть как-то заполнить паузы между нашими нечастыми репликами.
Когда я вернулась, к нам снова подошел официант и вежливо спросил, не хотим ли мы заказать десерт. Ник заказал себе тирамису и предложил половину мне, но я отказалась. Мне, конечно, нравилось тирамису, но я не хотела наедаться как поросенок. К тому же отчего-то я полагала, что Нику нравились женщины, которые ели как птицы.
Вы когда-нибудь видели, как едят птицы? Я видела. У меня под окном была кормушка. Однажды я наблюдала, как клевал зерна один воробей. Он был сильным и упитанным и сталкивал с кормушки всех других воробьев, но мне тогда показалось, что этот воробей уже не сможет взлететь после такого плотного обеда.