В своей нелегкой жизни, особенно в работе крестьяне все оценивали с точки зрения целесообразности. При обдумывании чего-то наперед никогда не отдавали и не могли отдать предпочтение несерьезным целям и делам. К примеру, главный показатель эффективности хозяйственной деятельности колхозов и совхозов в комсоветский период — урожайность никогда всерьез крестьяне не учитывали. Вятский крестьянин знал, что яровая пшеница дает невысокий урожай зерна. Но он ее сеял и получал (устойчиво по годам) зерно, необходимое для выпечки белого хлеба и праздничных кондитерских изделий. Знал он и что озимая пшеница урожайнее яровой, но не сеял ее, потому что в большинстве зим она вымерзала. Поэтому предпочтение отдавалось устойчивой к вятским суровым зимам озимой ржи, хотя ее зерно было и похуже и урожайность ниже. Риск в судьбоносных делах крестьянин исключал.
Со своих жизненных, а не показательно бутафорских комсоветских позиций, крестьяне определяли необходимость возделывания картофеля, ячменя, овса, гороха, льна, конопли и других культур, приспособленных к местным условиям. И с абсолютным недоверием воспринимали разговоры заумных идеалистов о чудо — культурах, в какие бы грозные постановления и законы они не оформлялись.
Помню, в 80е годы на Всесоюзном совещании по зернобобовым культурам, продукции которых постоянно катастрофически не хватало, несмотря на самые грозные постановления партии, мне резанул ухо постулат ученых специалистов: в Нечерноземье горох не вызревает, поэтому не нужно его здесь и сеять. Как не вызревает?
Это курс мудрых государственных чиновников на высокую урожайность, заставивший вести селекцию новых сортов с перекосом на один показатель — продуктивность, привел к созданию высокоурожайных сортов гороха, но позднеспелых с длительным вегетационным периодом. И основная часть России осталась без гороха.
Мы на картошке и горохе выжили и выросли. Эти два продукта в какой-то мере социалистическое государство все же оставляло нам. Картофель вывозить мешало бездорожье. А горох хотя и охраняли с ружьями, но нас голодных ребятишек сторожам «не хватало совести» прогонять с полей. Да и мы проявляли чудеса изобретательности, чтобы поесть гороха вдоволь незаметно.
С этим горохом запомнился один случай. Для развлечения расскажу. Году в 1950, наверное, освободившись по погодным условиям от работы пораньше, мы 11–12 летние отправились в соседнюю деревню Кугланур еще раз посмотреть какой-то фильм, у нас в деревне уже показанный. Да на нашем пути оказалось гороховое поле (ну, если в каком-то полукилометре). И мы решили «поужинать». Благополучно незаметно для сторожа устроились и наелись голодные до отвала. Прибыв в клуб к заходу солнца (а начиналось кино только в темноте — не по времени), заняли «свои ложи» на полу перед экраном. Начался показ фильма, шум которого заслонял бурные процессы сгорания гороха в наших животах. Соответствующий «дым» постепенно заполнял не слишком просторный клуб. К исходу фильма он дошел до задних рядов, где чинно сидели мужики. И тут раздался грозный вопрос:
Кто напер … ел? Буду бить!
Мы, уже не раз наученные и знавшие нешуточность таких угроз, естественно, не откликнувшись, сразу сочли целесообразным, не досмотрев фильм, исчезнуть из клуба. Отдышавшись после шустрой пробежки и видя, что погони нет, мы успокоились и сначала чинно пошли домой. Потом с исчезновением страха возникло желание побаловаться, а «пороха» еще осталось много. В результате весь километровый отрезок пути по деревне сопровождался взрывоподобным нарушением тишины и сна мирно спящих возле окон граждан в низковатых избах Кугланура.
А по-серьезному, горох как высокобелковый продукт и углеводная картошка удачно совмещаются, дополняя друг друга. И никакой при этом оскомины. Всегда их хочется есть. И в разнообразном виде они потреблялись. И на первое (карфетница, гороховица), и на второе и на третье, и при хлебопечении.
Важнейшей культурой у вятских крестьян был лен-долгунец. Трудоемкая культура, требовательная. Но лен был незаменим. Благодаря ему имели мы полный суверенитет и независимость от государства по обеспечению разнообразными тканями, растительным маслом и не только. Многообразные и многочисленные работы от посева льна до одежды из льна проводились и моими руками.
В среде неграмотных крестьян всегда находились свои Мичурины, умные и терпеливые самоучки, которые создавали местные сорта возделываемых культур, приспособленных к природным условиям и применяемым технологиям. Я не захватил Машкина Игната Кузьмича. Но наше поколение вдосталь воспользовалось плодами его садов и ягодников, заложенных и выращенных им в наших суровых климатических условиях (яблони крупноплодные и китайки, вишни, орешник, все виды смородины, малины, черемухи и рябины). Особенно хорош для малышни был его сад в центре деревни. А каких умных самостоятельных и порядочных детей вырастил он, расскажу позже. Агрономическое обеспечение в колхозе в военные и послевоенные годы неплохо осуществлял Колосов Иван Дмитриевич, хотя и учившийся, возможно, только на краткосрочных курсах.