Участки обитания синантропных крыс обычно очень малы по сравнению с участками грызунов, обитающих в природных стациях: разных видов мышей и полевок. Причем на этих крохотных участках обитает не одна, а 10—20 взрослых зверьков! Этот парадокс можно объяснить следующим образом. Громадное значение в жизни любого вида имеет кормовая база. Именно радиус сбора корма — главное условие, определяющее размер участка обитания грызунов в природе. Для синантропных грызунов этот фактор теряет свое значение. Благодаря «заботе» человека полноценные корма в избытке сконцентрированы на небольших площадях. Вероятно, отсюда и домоседство крыс, а также необычайно высокая плотность поселений синантропных видов, в десятки и сотни раз превышающая максимальную плотность у других грызунов, обитающих в природе. Интересно замечание М. Н. Лозана, который пишет, что для крыс, населяющих фермы, «даже самая минимальная плотность, наблюдавшаяся в период после дератизации, когда в живых остаются лишь 5—10% зверьков, все же выше плотности, отмеченной в природе» (для диких пасюков).
Вероятно, социальная структура группировок серых крыс и домовых мышей в постройках человека, основанная на иерархии, также результат их жизни на ограниченной территории, в условиях изобилия корма, так сказать, специфика синантропного образа жизни.
В других условиях существования пространственно-этологическая структура поселений серых крыс может быть несколько иной. Вот что удалось узнать, наблюдая за свободно живущими поисками на базе в Черноголовке. Летом 1987 г. серые крысы, случайно убежавшие из вольер в предыдущие годы, сильно расплодились по всей территории биостанции. Здесь, судя по предварительным наблюдениям, обитали по крайней мере пять локальных группировок разного состава. Убежища крыс были под домами, вольерами. Кормились они на помойке, куда регулярно поступали пищевые отходы. Под нашим виварием, например, устроилась семейная группа, состоящая из взрослой старой самки и двух ее выводков. Зверьки из первого помета уже достигли половозрелости, и у одной из молодых самок в скором времени должны были появиться малыши. Детеныши из второго выводка были еще маленькими. Иногда эту семью навещал живший на помойке старый самец. Никаких признаков иерархических взаимоотношений между животными этой группы не наблюдалось.
Встречи крыс на помойке носили в основном мирный характер, точнее, они рассредоточивались среди куч мусора так, что почти не мешали друг другу. Одновременно можно было увидеть более десятка грызунов, увлеченно роющихся в отходах. Редкие драки были характерны только для взрослых самцов. В одном случае мы стали свидетелями долгого конфликта двух крупных самцов, в котором так и не выявился победитель.
Прямо в стенах мусорной ямы крысы вырыли неглубокие норы, в которые прятались при приближении человека. Некоторые наиболее предприимчивые зверьки переселились прямо в яму — вырыли постоянные норы в ее стенах и таким образом перенесли свою территорию поближе к «столу».
Такую картину мы наблюдали, когда свалка функционировала нормально — ежедневно поступало большое количество отходов и крысам хватало корма с избытком. Однажды утром старую свалку ликвидировали — с помощью бульдозера засыпали ее землей, а в стороне от нее была вырыта новая глубокая яма. Столь сильные изменения среды обитания вызвали резкое возбуждение зверьков, привели к усилению исследовательской активности и агрессивности. Придя вечером на привычное место кормежки и обнаружив на месте свалки гору песка, крысы останавливались, вставали на задние лапки, принюхивались, потом начинали медленно обследовать подножие «горы», некоторые взбирались на самый верх. Неожиданно то в одном, то в другом месте стал раздаваться отчаянный визг — зверьки затевали драки.