— И сколько таких листов? — пряча разочарование, спросил я.
— Двадцать. Хотя в последней строке написано, что листов двадцать и еще один, который будет.
— А почему ты заключил, что тут речь идет о тайных ходах?
Норто-махан лукаво взглянул на меня:
— Эльфы — прекрасные рисовальщики, но когда им нужно передать месторасположение тех или иных предметов в пространстве с максимальной точностью, они всегда пишут на староэльфийском, в котором каждый знак — целое слово, которое может быть и цифрой, и названием предмета. На четвертом и шестом листе часто встречается знак «запертый проход».
— Уроды, — ругнулся я.
Если бы я не был когда-то землянином двадцать первого века, то вряд ли бы сумел понять, что означают эти сплошные строчки символов. Они напомнили что-то смутно знакомое… Для того чтобы сообразить, где я видел похожее, мне потребовалось минут двадцать. В конце концов до меня дошло: если открыть в текстовом редакторе графический файл — получается такая же самая абракадабра из повторяющихся групп знаков…
— Мне сложно прочитать, не имея в руках того самого, двадцать первого, листа, — я решил проверить родича на сообразительность, а себя — на то, насколько моя догадка правильна. — Прикажи принести его.
Норто-махан лукаво улыбнулся, кивнул. Правда, позвать кого-нибудь из слуг, не вставая из-за стола, деду не удалось. На его лице проскользнуло недоумение, он досадливо взглянул на амулет «купола тишины» и, встав, направился к двери. Крикнул что-то в коридор — и через миг в кабинете появился мальчишка с пачкой чистых пергаментов в руках.
Через пару часов у меня в руках был вполне сносный план Гостевого дома. Сложнее всего было сообразить, что описание дано «в объеме». Каждая группа знаков описывала часть здания по вертикали — от крыши до подвала, словно кому-то пришло в голову нарезать дом, как торт, на узкие «столбики» с квадратным сечением и перечислить, как чередуются слои: крем — бисквит — орехи — джем.
Я чертил, заполняя каждую строчку в соответствии с описанием: «камень — камень — застекленный проем — снова камень…», завидуя той скорости, с которой работает даже самый простенький компьютер. Он-то считает любую картинку за секунды! А тут расширение — грубее некуда, один «пиксел» — сантиметров в двадцать, а то и больше: дверь не может быть уже восьмидесяти сантиметров… а знаки «порог» и «над порогом» повторялись на одном «уровне» в разных «столбцах» по четыре раза.
Заполнив чистый пергамент несколькими десятками рисунков, я облегченно вздохнул:
— Какое счастье, что эльфы не додумались до векторной графики!
— До чего? — навострил уши мой зять.
— До той системы описания объемных предметов, которую я не знаю.
— Но о ее существовании знаешь? — не успокаивался родственник.
— Потом, — отмахнулся я и уставился на рисунки.
Теперь было понятно, что в стенах Гостевого дома множество пустот. Видимо, строители, создавая систему вентиляции, надеялись не только на магию. В перекрытиях прятались трубы, достаточно широкие, чтобы пробраться по ним, встав на четвереньки. Кое-где внешние стены были лишь видимостью, тоненькими переборками в половину кирпича. В подвале было отмечено несколько «запертых дверей». Норто-махан сказал, что это — вовсе не двери в привычном понимании, а некие участки стен, в которых магическим образом можно открыть проход. Из подвала, точнее, из одного из закоулков, отделенных от остальных помещений добротной стеной с парой таких же «запертых» проходов, несколько лестниц вели на оба этажа и на чердак.
— Как ты думаешь, дорогой родственник, где господин Золотой Лист принимает гостей? — задумчиво спросил я.
— Я знаю точно: вот здесь, — Норто-махан вынул из кучи листов тот, что соответствовал уровню пола первого этажа и ткнул в один из больших квадратов. — Сюда приходят гости.
Кивнув, я взглянул на уровень чуть повыше. Есть! В одной из стен — ниша. От нее проход ведет вглубь дома, в аналогичную нишу в коридоре, соединяющем несколько комнат и заканчивающемся лестницей в подвал. Но еще одна из стен этого каменного «мешка» — некий «закрытый» проход. Метра три он идет рядом с первым, а потом упирается в стену… Я взял планы соседних уровней. Правильно, это — не тупик, проход резко загибается вверх, и там сливается с широкой вентиляционной трубой.
Интересно, господин Золотой Лист в курсе того, что стены эльфийской резиденции похожи на изъеденное древоточцами бревно? И, если в курсе, все ли ходы изучил? Судя по тем усилиям, которые он потратил на поиск планов, кое-что ему известно, но он не уверен, что знает все хитрости дома, в котором живет.
— Думаю, можно рискнуть, — произнес я вслух.
Норто-махан испуганно взглянул на меня, но ничего не сказал.
— Что бы ни случилось, ни тебя, ни Жужуку я в это дело вмешивать не буду, — ответил я на невысказанные мысли родственника. — От вас же я хотел бы лишь обычного гостеприимства. И…
Я попытался поточнее сформулировать то, что мне было нужно:
— У тебя, дорогой родственник, есть ученики. Из каких они кланов?
Старик перечислил несколько ничего не говорящих мне названий.
— А из какого клана кормилица Владыки?
— Она с Побережья Желтых Скал.
— Кто-то из твоих парней — из того же клана? Так?
Старик кивнул:
— Айраш. Он — родственник мудрой Ивишлы. Она привезла его с побережья во дворец. Сначала он работал в саду, копал землю и собирал сухие листья. Однажды я заметил, что он разговаривает с духами воздуха, просит их не играть и не мешать ему работать. Мальчишка оказался Видящим. Если бы остался в клане — стал бы шаманом. Я взял его в свой дом и научил грамоте…
Норто-махан задумался и продолжил, не дожидаясь, когда я задам вопрос:
— Да, он встречается с родичами.
Я кивнул, сделав вид, что не заметил оплошность телепата:
— Прикажи ему узнать, кто из его юных земляков чаще всего ходит с Ивишлой на базар. И пусть этот твой Айраш предупредит поварят об опасности. Пусть мальчишки приглядывают друг за другом. Если кто-то пропадет из виду — пусть сразу бегут к нему. Кого-то из слуг хотят использовать против Владыки. Причем метод, каким от него добьются послушания, вряд ли понравится любому живому существу. Я не знаю, что такое магия крови, но постараюсь узнать…
Старик слушал, отщипывая от грозди синеватые, подернутые седым налетом виноградины. Но на последних словах его рука замерла в воздухе:
— Не нужно этот делать, родич! Это — очень нехорошее знание! Я читал…
— Даже так? — перебил его я. — Значит, мне нужна та книга, в которой ты читал о магии крови. Мне нужно знать, с чем я столкнусь.
Норто-махан обреченно кивнул и вдруг нахмурил брови.
Я проследил за его взглядом — он уставился на амулет «купола тишины» так, словно несколько часов назад не рассматривал его, разбираясь в магических плетениях.
— Да, — кивнул я. — Эта вещица — немного не такая, как делают маги.
Действительно, Асаль-тэ-Баукир ради интереса поэкспериментировал с доставшейся мне в наследство от земных «артефактов» безделушкой, превратив в универсальный экран. Мне тоже стало любопытно, как мертвый маг плетет заклинания, и я добавил своих. В результате получилось нечто мощное, но порой «показывающее характер» и начинавшее изменять магические потоки и внутри купола, и по его границам.