В письме Гусеву и Богданову в феврале 1905 г. Ильич писал о том, что надо с большим доверием относиться к молодёжи, втягивать её в революционное движение. О том же писал он в марте 1905 г. в статье «Новые задачи и новые силы».
Молодые рабочие потянулись в партию. Меньшевики были этим недовольны, недоволен был и Ларин, бывший в то время меньшевиком. Вот что писал по этому поводу Ильич в статье «Кризис меньшевизма» от 20 декабря 1906 г.: «Ларин жалуется, например, на то, что у нас преобладает в партии рабочая молодёжь, что семейных рабочих у нас мало, что они отходят от партии. Эта жалоба русского оппортуниста напомнила мне одно место у Энгельса (чуть ли не в „Жилищном вопросе“, „Zur Wohnungsfrage“). Возражая какому-то пошлому буржуазному профессору, немецкому кадету, Энгельс писал: разве не естественно, что у нас, партии революции, преобладает молодёжь? Мы партия будущего, а будущее принадлежит молодёжи. Мы партия новаторов, а за новаторами всегда охотнее идёт молодёжь. Мы партия самоотверженной борьбы с старым гнильём, а на самоотверженную борьбу всегда первою пойдёт молодёжь.
Нет, предоставим лучше кадетам подбирать „уставших“ старцев в 30 лет, „поумневших“ революционеров и ренегатов социал-демократии. Мы всегда будем партией молодёжи передового класса!»[279].
Ильич хотел, чтобы молодёжь впитала в себя, изучила опыт старых борцов против угнетения и эксплуатации, борцов, провёдших много стачек, участвовавших в ряде революций, умудрённых революционными традициями и широким практическим кругозором. «Авторитет всемирной борьбы пролетариата нужен пролетариям каждой страны. Авторитет теоретиков всемирной социал-демократии нужен нам для уяснения программы и тактики нашей партии»[280]. Это писал Ленин в 1906 г. в предисловии к русскому переводу брошюры К. Каутского «Движущие силы и перспективы русской революции». Но там же он писал о том, что в практических и конкретных вопросах ближайшей политики наибольшим авторитетом является авторитет коллектива передовых сознательных рабочих каждой страны, ведущих непосредственную борьбу. Со стороны решать эти вопросы нельзя.
Восемь лет спустя, в 1914 г., в статье «О нарушении единства, прикрываемом криками о единстве» Владимир Ильич, обращаясь к молодёжи, подчёркивал необходимость считаться с опытом современного рабочего движения в России и с партийными решениями. Рассказав о том, как менял свои позиции Троцкий, Ильич писал:
«Такие типы характерны, как обломки вчерашних исторических образований и формаций, когда массовое рабочее движение в России ещё спало и любой группке „просторно“ было изображать из себя течение, группу, фракцию, — одним словом, „державу“, толкующую об объединении с другими.
Надо, чтобы молодое рабочее поколение хорошо знало, с кем оно имеет дело, когда с невероятными претензиями выступают люди, не желающие абсолютно считаться ни с партийными решениями, которые с 1908 года определили и установили отношение к ликвидаторству, ни с опытом современного рабочего движения в России, создавшего на деле единство большинства на почве полного признания указанных решений»[281].
Ленин хотел, чтобы молодёжь самостоятельно думала над разрешением ряда важнейших вопросов, искала ответов на волнующие её вопросы. Об этом писал он в декабре 1916 г. в статье «Интернационал молодёжи»:
«Разумеется, теоретической ясности и твёрдости в органе молодёжи ещё нет, а может быть, и никогда не будет именно потому, что это — орган кипящей, бурлящей, ищущей молодёжи. Но к недостатку теоретической ясности таких людей надо относиться совсем иначе, чем мы относимся — и должны относиться — к теоретической каше в головах и к отсутствию революционной последовательности в сердцах наших „окистов“, „социал-революционеров“, толстовцев, анархистов, всеевропейских каутскианцев („центра“) и т. п. Одно дело — сбивающие пролетариат с толку взрослые люди, претендующие на то, чтобы вести и учить других: с ними необходима беспощадная борьба. Другое дело — организации молодёжи, которые открыто заявляют, что они ещё учатся, что их основное дело — готовить работников социалистических партий. Таким людям надо всячески помогать, относясь как можно терпеливее к их ошибкам, стараясь исправлять их постепенно и путём преимущественно убеждения, а не борьбы. Нередко бывает, что представители поколения пожилых и старых не умеют подойти, как следует, к молодёжи, которая по необходимости вынуждена приближаться к социализму иначе, не тем путём, не в той форме, не в той обстановке, как её отцы»[282]. На молодёжь, на молодое поколение возлагал Ленин громадные надежды. В июне 1913 г. в статье «Рабочий класс и неомальтузианство» Ленин написал это в немногих строках: «Да и мы, рабочие, и масса мелких хозяйчиков, мы ведём жизнь, полную невыносимого гнёта и страданий. Нашему поколению тяжелее, чем нашим отцам. Но в одном отношении мы гораздо счастливее наших отцов. Мы научились и быстро учимся бороться — и бороться не в одиночку, как боролись лучшие из отцов, не во имя внутренне чуждых нам лозунгов буржуазных краснобаев, а во имя своих лозунгов, лозунгов своего класса. Мы боремся лучше, чем наши отцы. Наши дети будут бороться ещё лучше, и они победят.
Рабочий класс не гибнет, а растёт, крепнет, мужает‚ сплачивается, просвещается и закаляется в борьбе. Мы — пессимисты насчёт крепостничества, капитализма и мелкого производства, но мы — горячие оптимисты насчёт рабочего движения и его целей. Мы уже закладываем фундамент нового здания, и наши дети достроят его»[283].
Крепко уверен был Ленин в победе рабочего класса, крепко уверен был, что удастся ему перестроить всю жизнь по-новому, воздвигнуть мощное здание социализма. И потому и в подрастающем поколении видел он смену, хотел он, чтобы растили мы из молодого поколения борцов и строителей.
Борьба будет нешуточная. Сознательные работницы, писал Ленин в «Военной программе пролетарской революции», «…будут говорить своим сыновьям: „Ты вырастешь скоро большой. Тебе дадут ружьё. Бери его и учись хорошенько военному делу. Эта наука необходима для пролетариев — не для того, чтобы стрелять против твоих братьев, рабочих других стран, как это делается в теперешней войне и как советуют тебе делать изменники социализма, — а для того… чтобы положить конец эксплуатации, нищете и войнам не путём добреньких пожеланий, а путём победы над буржуазией и обезоружения её“»[284].
Но не только владеть оружием должна учиться молодёжь, она должна принимать с молодых лет участие в политике.
Владимир Ильич разбирает формулировки всех партий. У октябристов, прогрессистов и кадетов выходит так, что политика в школе вредна, ученики виноваты, но карать их должны педагоги, а не полицейские, правительством мы недовольны за недостаток благожелательства и за медлительность. Разбирая формулу кадетов, Ленин пишет:
«В гораздо более мягкой и закутанной фразами форме здесь тоже осуждается „раннее“ вовлечение в политику. Это — антидемократическая точка зрения. И октябристы и кадеты осуждают полицейские меры лишь потому, что требуют вместо них предупреждения. Не разгонять собрания, а предупреждать их должна система. Ясно, что система сама от такой реформы лишь подкрасится, но не изменится… Демократ должен был сказать главное: кружки и беседы естественны и отрадны. В этом суть. Всякое осуждение вовлечения в политику, хотя бы и „раннего“, есть лицемерие и обскурантизм. Демократ должен был поднять вопрос от „объединённого министерства“ к государственному строю»[285].
После Февральской революции Владимира Ильича стала особенно интересовать мысль, в чём же, собственно говоря, должно будет состоять строительство социализма. В его «Письмах из далека» особенно ярко отразились эти его мысли. Исходя из опыта Парижской Коммуны и анализа этого опыта Марксом и Энгельсом, исходя из опыта революции 1905 г.‚ Владимир Ильич считал, что, разбив старую государственную машину, надо создать нового типа организацию. Надо, чтобы исполнительным органом Советов рабочих и солдатских депутатов стала народная милиция, состоящая поголовно из всех граждан обоего пола и несущая функции армии, полиции и чиновничества. «Такая милиция превратила бы демократию из красивой вывески, прикрывающей порабощение народа капиталистами и издевательство капиталистов над народом, в настоящее воспитание масс для участия во всех государственных делах. Такая милиция втянула бы подростков в политическую жизнь, уча их не только словом, но и делом, работой»[286].